Читать «Урки и мурки играют в жмурки. Отвязный детектив» онлайн - страница 36
Александр Анатольевич Сидоров
Боря замычал и отрицательно замотал головой, а потом вдруг перекрестился.
— В церкви, что ли? — догадался Шашель.
Боря утвердительно закивал.
— У Пирата? — уточнил Шашель.
Боря снова подтвердил.
— Ну, пошли в гараж, — сказал бандит. — Там-то есть кто говорящий?
Немой опять радостно затряс кудлатой головой.
— Какая ещё церковь? — удивлённо спросил у Шашеля Салфеткин.
— Нормальная, — сказал Шашель. — Что ж им, нехристями ходить, раз неманы?
— Да как же они молятся? — продолжал выпытывать Салфеткин. — Они ж не слышат ни фига!
— Нормально молятся, — пожал плечами Шашель. — А как именно, не знаю — я к ним туда не заглядывал. Может, по губам у попа читают.
Церковь Иоанна Златоуста открылась в посёлке год назад. Вернее, она и прежде была, но когда неманы помаленьку стали вытеснять местную паству, захирела церквушка, а настоятель отец Феофан помаленьку спился. Так бы и сгинуть ей безвозвратно, кабы не новый настоятель — иеромонах Паисий.
В миру Паисий звался Павлом Орликом. Прошёл Паша обе чеченские кампании, во второй потерял левое око и комиссовался, хотя отцы-командиры предлагали ему остаться «поконтрачить»: десантура всё-таки, не баран чихнул… Одначе же Орёлик, как звали его браты-товарищи, твёрдо решил порвать с родимой армией на веки вечные. Стал бродить по матушке Расее, останавливался в монастырях, беседовал со святыми людьми, помогал восстанавливать обители.
На одном монастырском подворье во Владимирщине познакомился с седым кровельщиком по фамилии Белоголовцев. Надо же, как фамилия к волосам подходит, подумал Павел. Но ещё более подходило Белоголовцеву его имя — Герасим. Потому что на этот свет Герасим Белоголовцев пришёл глухонемым. Оттого и держался замкнуто, и в общении был тяжёл.
Павла поставили учеником кровельщика. А как научишься, когда ни бельмеса не понимаешь, что тебе мастер втолковывает? Вот и выучился Орлик у Герасима «иностранному» языку.
Чрез некоторый срок обратился Павел в иеромонаха Паисия. Стал служить в храме Покрова Святой Богородицы. Однажды получает записку от прихожанки: мол, хочу исповедаться и причаститься. Одна беда: ни сказать ничего не могу, ни услышать ни единого словечка. Тяжко переболела во младенчестве гриппом, с тех пор слух потеряла. Как быть, отец родной? Бумаге-то свои грехи поведать — рука не подымается…
Спустя пару дней отец Паисий узрел в храме нескольких молодых женщин, кои объяснялись между собой жестами. Подошёл и, к изумлению прихожанок, включился в беседу. А уж затем снизошло на него: сколько таких несчастных маются без окормления! И обратился иеромонах с прошением к самому митрополиту: так и так, владыко, хотел бы положить жизнь своя на алтарь служения братьям нашим немотствующим. Ибо, как сказал пророк Исаия, «тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзутся, тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь». Короче, безногие прозреют, а слепые возглаголют.
Владыко принял иеромонаха. Паисий произвёл на митрополита неизгладимое впечатление богатырским видом и чёрной повязкой на глазу. Не часто встретишь в церковном обществе служителя с лицом бесшабашного корсара и душой смиренного ягнёнка! Так и попал иеромонах далеко за пределы Владимирской области, в тихие окрестности шумного города Климска, где прихожане тут же окрестили его Пиратом.