Читать «Улыбга бога» онлайн - страница 130
Михаил Олегович Рагимов
– Шамси, уважаемый, как и всех первенцев в нашем роду, – ответил таджик, – и я не мусульманин. Аллах Милостивый сделал меня атеистом.
– Ага, понял. А я Лёнька. Леонид Зоммерфельд. Из Тулы. Вы мне объясните...
Костя и Яшка обалдело вытаращили глаза.
– Как тебя зовут? – спросил Грым. – Полностью только. Без отчества.
– Леонид Зоммерфельд... – повторил Лёнька.
Йети зашелся в душераздирающем хохоте.
– Немец? – с трудом выдавил он сквозь смех.
– Ну да, – подтвердил Лёнька, – а что?
– Сколько ты выпил? Вчера, в смысле, немец наш ненаглядный?
Лёнька честно попытался сосчитать, мучительно припоминая детали вчерашнего вечера...
– Пятьдесят, еще триста, еще пять глотков... Или шесть... И до этого...
– Водки? – спросила Светка, заранее догадываясь об ответе.
– Спиртяги. Чистой. Под гидроколбасу...
– Яша, ты говорил за смертельные дозы? – опять заржал Грым. – И что немец какой сыграл бы жмура от третьей части? А, мол, только русскому человеку – хоть бы хны?
– Таки да... – развел руками цыган. – И был категоричски правый за этот вопрос!
– А наш друг – немец! Сам же признался.
– Костя, – оправился от изумления Яшка, – не делайте мне смешно! Ви же слышали, шо Леонид из Тулы! Это же очевидно! Он – русский немец! Ви можете сказать худого слова за родину самоваров, пряников и чудо-пистолета «Тульский-Токарев»? Таки сначала русский, а уже потом немец! Где Ви видели немца, шобы так красиво и убийственно махал березой? И если Ви мне не верите, давайте вольем в фельдфебеля флягу шнапса, шобы Ви смотрели своими глазами за его безвременную нравоучительную кончину!
Йети, наконец, просмеялся, и с трудом сел обратно.
– Леня, какой сейчас год?
– Блин, странные Вы, ребята! Две тысячи седьмой!
– Знаешь, Яш, ты прав... – задумчиво начал рассуждать Костя. – Нажраться до состояния нестояния, провалиться во времени, сходу положить девять гитлеровцев, подраться с йети, а потом заснуть прямо посреди драки может только русский. Хоть он сто раз немец. Не удивлюсь, если он, как протрезвеет, обратно в две тысячи седьмой скаканет.
Костя замолчал и очень серьезно посмотрел на Лёньку.
– Слушай, парень, ты сейчас постарайся просто поверить...
***
Лёнька молчал. Потом подобрал флягу, надолго приложился, обвел взглядом всех присутствующих, усмехнулся, заметив Яшкину руку, лежащую на рукояти кнута и спросил:
– Еще и однофамилец. Фрицевский унтер. И что я должен сделать, чтобы вы мне поверили?
Никто не ответил. Рыжий вздохнул:
– Немцы убитые – не доказательство. Пьяный был. Слова – только слова. У меня дед – Герой Советского Союза. Только как это проверишь... Да и фамилия другая. Штейн...
– А звали как?
– Антон. Классный старикан...
– Антон Штейн? – удивился Грым. – Из-под Саратова родом?
– Ну да. Гнаденфлюр.
– Старикан?! Он же погиб! В сорок третьем, под Курском! Танк сжег, и сам...!
– Кто погиб? Дед?! Да он и сейчас живехонек! Какие фашисты под Курском?!
Лёнька еще раз приложился к фляге. И исчез.
