Читать «Удавшийся рассказ о любви» онлайн - страница 28

Она пожала плечами — мол, не знаю. Как тут знать!.. Тянула минуту. Нарочито подзадержалась с ответом.

И все же она произнесла:

— Не захочу.

— Вот то-то. Это ведь важно... Знаешь, это важно всем нам. Именно всем нам, мало-помалу стареющим, важно поддерживать друг друга. Хотя бы на расстоянии...

И Вьюжин опять просительно сказал:

— По старой памяти, а?

Кивнув, Лариса Игоревна сделала первый шаг. Взяла телевизионного барона под руку. Вывела из кабинета... Она постарается. Она барону придумает... послаще! Улыбаясь, владея собой и однако же с некоторой паникой погружаясь в нечаянную ситуацию (Тартасов и Вьюжин не должны столкнуться), Лариса Игоревна вела Вьюжина под руку. Уводила.

— Сюда. — С нелегким сердцем она вела мужчину в резервную комнату. Но здесь уже проще. Ни девочки и никто другой не войдет сюда без ее вызова. Лариса Игоревна здесь отдыхала.

В руке, не забыл захватить, он нес шампанское. С диагональной полосой... Бережно поставил бутылку на столик.

— Чудная комната. Здесь мило. Здесь тихо, — шептал Вьюжин, уже настраиваясь на ласку.

Да, тихо.

Она отвела его руку.

— Я приведу тебе замечательную девочку. Лялю.

— Нет.

— Тебе понравится.

— Нет и нет! — Вьюжин решительно (но шепотом) ей объяснил, что он стареющий мужчина и что не все так просто. У него уже проблемы — какие? — а такие, к примеру, что он не может с незнакомыми. Уже не может. Не может и не хочет. Никаких девочек. Только с теми, с кем раньше. Он хмыкнул: только по старой памяти...

И подрагивающими руками Вьюжин, импозантный, солидный и лысоголовый (а когда-то был худощав, легок! а как остроумен!), стал бережно снимать с Ларисы Игоревны ее бежевую кофточку. Нервничаю, сказал он. Очень нервничаю. Тогда Лариса Игоревна села на постель. Обычно здесь отдыхала. Постель чиста, опрятна. Не нервничай, разденусь сама...

А он все спешил, говорил: проблема стареющего Вьюжина была не только в цепкой (неотпускающей) памяти прошлого... Не только в необходимо повторяющейся любви знакомых ему прежде дам, но и в том, что с каждым годом (с возрастом) ему даже со знакомыми удавалось все меньше и меньше. В последнее время удавался лишь пресловутый «президентский» секс, да и то вариант... оральное счастье... Доставлямое женщине — да, блажь, ты права! блажь, причуда, выворот, но иначе все напрасно и без удовольствия. Все впустую...

— Да как же так! Да ведь нехорошо... — Лариса Игоревна посмотрела ему в глаза.

Она и рассердилась на него, и огорчилась (за него). Женщина старого закала с неохотой понимала эти нынешние вариации постельной новизны. Ляп. Дурацкие затеи! (Дурацкие затеи никогда не кающихся мужчин.) Однако сдержалась. Мысль о жертвенности уже душила ее. А Вьюжин торопился ей объяснить — пойми, это по всему миру, Лариса, это беда. Прошу тебя, пойми! Все высокие начальники, министры, все большие шишки этим болеют, наша беда... кабинетная беда... нам сочувствовать надо! — Шампанское шипело. Вьюжин глотком выпил свои полстакана. «Посочувствуй мне. Посочувствуй... Я жалкий!.. Долго тебя искал. Я заслужил...» — бормотал, спешил он, снимая с себя замечательный костюм-тройку. И вдруг запутался в развязывании галстука.