Читать «Убийства в Солтмарше. Убийство в опере (сборник)» онлайн - страница 54

Через три дня я получил разрешение посетить Кэнди, и мы отправились в Клайтон. Дафни пошла по магазинам и в библиотеку почитать последние журналы, а я на трамвае поехал в тюрьму; она находилась мили за полторы от города.

Кэнди мне обрадовался, однако стоило завести речь о деле, мигом спрятался в раковину как улитка. Он был немного бледен, но в целом выглядел неплохо и о суде говорил с надеждой.

– Им придется меня отпустить, – повторял он, сплетая и расплетая пальцы. – Я же не убивал! Так что повесить меня не могут. Это ведь незаконно, мистер Уэллс.

– Послушайте, Кэнди, дружище. – Я изо всех сил старался его не напугать, но и подводить миссис Брэдли никак не хотел. – Они думают, что убили вы. Знаете, кое-кто богатый и умный вам сочувствует и намерен отсюда вытащить, только ничего не получится, если вы не расскажете все, как было.

Вид у него стал задумчивый, как у Джоконды, и такой же глуповатый, а то, что он выделывал пальцами, меня уже раздражало. Говорить он явно не собирался, а время шло, и я решил пойти ва-банк. Суровым голосом, каким священник обращается к нераскаявшемуся грешнику (а офицер к солдатам), я вопросил:

– Почему вы не признаетесь, что провели с убитой вечер?

Он вдруг подскочил – и я от неожиданности тоже.

– Ах ты ж! Я был у ней не вечером, черт побери, а после обеда!

– Про это все уже знают. – Я надеялся, что ложь мне простится. – Так почему бы вам не облегчить душу? В тот вечер вы виделись с Мэг Тосстик.

Чистый блеф, нечего и говорить, даже мне самому стало стыдно.

– Да не убивал я, говорю же – не я!

– Знаю, что не ты, дурень этакий! – подбавил я суровости. – Но как же тебе помочь, если ты не говоришь правды?

Боб облизал губы. Его челюсти нервно ходили.

– Ладно, – угрюмо пробормотал он. – На праздник мне идти не хотелось, а «Герб» до вечера закрытый, вот я и отпросился у мистера Лори до шести. Бар-то открывался в половине седьмого, а после праздника народу захочется промочить горло. Я сказал викарию, что в крикет их дурацкий играть не стану, и пошел в Литтл-Хартли, побродил по лесу, закусил, а потом потихоньку вернулся в Солтмарш поговорить с Мэг, кое-что у нее выведать. Раньше-то я никак не мог, меня миссис Лори не пускала. Наверное, боялась, что обижу. – Лицо у Боба потемнело.

– Она так сказала?

– Нет. То, дескать, бедняжка очень плоха, то она устала или спит, то младенца кормит, в общем, все время причину находила.

– То есть вы не говорили с Мэг с того самого дня, как она родила, и до праздника?

– Ну, вроде как да. И раз хозяин с хозяйкой, и все служанки, и ребята ушли на праздник, а про меня думали, будто я где-то гуляю, я и решил попытать счастья. Не хотел я бедняжке дурного, только спросить, да по-хорошему, кто же это такой ей милей меня стал. А бранить ее, мистер Уэллс, я не собирался. – Боб умоляюще смотрел на меня, но я молчал, и он заговорил дальше: – Когда я вошел, Мэг напугалась. Побелела, и лицо у нее было такое изможденное. Ребенка мне не показала, наверное, не хотела, чтоб я видел, на кого он похож. И вот она спрашивает: «Зачем ты, Боб?.. Как ты?» – «Я-то ничего, – говорю, – а ты?» – «И я ничего. Ты бранить меня пришел? Ты уж не ругайся и не обзывайся, пожалуйста. Где мне брань слушать, я едва живая. И про отца ребенка не спрашивай». Ну вот, мы с ней так потолковали, а потом она говорит: «Я понимаю, Боб, что прежнему не бывать, а только сделай мне приятное, приляг головой ко мне на подушку». Я и прилег рядом, обнял ее поверх одеяла, а галстук снял, а то он мне на шею давил.