Читать «У Терека два берега (Кавказские пленники - 2)» онлайн - страница 26

Старичок же, прохаживаясь вокруг еле живого примера, говорил о том, что в реальном бою надо отдавать предпочтение наиболее простой и эффективной технике. Даже выставленный вовремя палец может решить исход рукопашного боя.

Азиз смотрел на высокое голубое небо и думал о том, что жена посчитала бы его предателем, и друг Салман Бейбулатов тоже. Но кого он предал на самом деле? Мать, отца, могилы предков, обычаи дедов и прадедов, аул Дойзал-юрт, Чечню, Аллаха?

А когда он принимал грамоту от директора конезавода, который назвал его коневодом-стахановцем, он не предавал? Когда на торжественном митинге, посвященном годовщине Октябрьской революции слушал слова о том, как "Чечня в едином строю со всем советским народом...", кивая при этом в такт словам оратора, он не предавал? Где она, точка отсчета? Где начинается и где заканчивается предательство? Почему молчат старейшины, прячут свои мудрые речи за седину бород? Почему они надвигают папахи так глубоко на лбы? Чтобы не видно было их глаз? Почему молчит Аллах? Азиз спрашивает Его и утром, и вечером, благо немцы не запрещают молиться, но Он молчит.

Ведь все было так просто. Его предки не задавали глупых вопросов. Они садились на коней, резали и стреляли гяуров. И не было на них другой силы в течение пятидесяти лет. Но как только они усомнились, их покорили, посадили на цепь, стали кормить из миски, наделяя жалкой пайкой из общего котла. А может, они уже не нохча? Может, Азиз уже не нохча? А кто же он? Советский стахановец?

Когда пехотный батальон Азиза Саадаева попал на передовую, ротный сказал, что раз он на гражданке был бригадиром, то здесь станет командиром отделения. Азиз обрадовался. Первый день на боевой позиции, а он уже командир, в его подчинении солдаты. Он тут же собрал свое отделение в окопе, сам не зная для чего. Но тут все побежали вперед, крича вяло и вразнобой. Азиз бежал и кричал вместе со всеми, но не нацепляя на винтовку штыка. Штык - это не кинжал. Вообще плохое оружие, неродное.

Азиз кричал громче всех, потому что думал, что его отделение бежит за ним, но скоро понял, что все давно перемешались, и ничего понять в этой беготне невозможно. Найдя глазами командира роты, он вдруг догадался, что и тот ничего не понимает. Азиз, по крайней мере, кроме того, где находятся их позиции, знал, в какой стороне Мекка.

Но вот сбоку что-то ухнуло, прорезало воздух между бегущими, сбило Азиза с ног и осыпало сверху землей. Нет, Азиз не испугался, он все еще силился понять, где свои и где чужие, чтобы начать наконец воевать. Теперь слева слышался гул моторов и пулеметные очереди. Значит, там был противник, но и спереди в них стреляли тоже. Тогда он решил отходить к своим позициям, потому что так воевать было нельзя ни русским, ни чеченцам, ни лезгинам, ни хевсурам.