Читать «У дикарей» онлайн - страница 8

Я попробовал было искать следов русской письменности на бревнах, но их не оказалось, потому что дерево уже распадалось на слои от сырого и соленого морского воздуха. Я попробовал было сделать раскопки, но в хижине ровно ничего не нашлось на земляном полу, кроме черепков и размокших кирпичей, которые разваливались от одного прикосновения моего ножа.

Только в стороне была могилка какая-то неизвестная, с холмиком, где, быть может, лежит еще и теперь в сохранности, в этой вечно мерзлой земле, труп отважного помора.

* * *

Помню, мы с час, по крайней мере, сидели в стенах этой полуразрушенной временем хижины, переживая старое, давнее время, и просидели бы, вероятно, еще долее, если бы тишину наших воспоминаний не нарушили какие-то неизвестные странные звуки.

В первый момент мне показалось, что это голос какой-нибудь птицы. Но наши собаки тревожно наставили уши, в следующий момент они бросились уже к самому берегу; еще момент, и они запели обычную песню:

«Ав-ав, ав-ав, ай-яй-яй-яй!» Начался под берегом гон. Мы бросились туда с ружьями наготове и увидали следующую картину.

На припае льда сидел белый медведь с медвежонком; кругом них подскакивали, такие же белые, наши собаки; медведи, кажется, не ожидали нападения, бродя по этим льдам, но собаки их уже атаковали. Они с ловкостью хищного зверя набрасывались на них, когда медведи хотели двинуться и скрыться, собаки с отчаянной отвагою хватали их за пышные белые гачи, и бедняги-медведи только повертывались, удивляясь их смелости и не зная, что делать.

Но взрослый медведь начинал уже сердиться, в свою очередь, шерсть его грозно поднялась на изогнутой спине; и в следующий момент, когда одна собака бросилась на него, он смял ее широкими лапами. Но в тот же момент он должен был повернуться: другая собака висела уже на его спине. Медведь, не ожидавший ничего подобного, с силой стряхнул с себя вторую, но в то же время почувствовал зубы первой в правом своем ухе.

Раздался оглушительный рев взбешенного зверя, он встал красиво-грозно на дыбы, но собак уже не было около него, они торопливо отбежали, выжидая удобную минуту.

А пестун, бедный пестун, только озирался во все стороны — так поразило его это нападение собак, так все это было для него неожиданно и странно.

Ясное дело — предстояла редкая охота; мы уже рассыпались было, окружая белых медведей и выбирая себе лучший прицел, когда вдруг картина травли изменилась.

Рядом была открытая вода, звери быстро и незаметно этим воспользовались, и в тот момент, когда мы считали уже охоту начатой, она сразу прекратилась.

Медведи с шумом и плеском бухнули в море. Собаки остановились в недоумении на краю льда и, подбежав к нему, мы только заметили одни круги, — медведи нырнули в глубокую воду.

Только сажен за сто, если не более, показались вслед за тем их белые головы. Увы! они уплывали от нас в открытое море.

Только там, чувствуя себя в безопасности, крупный медведь решился выбраться на лед и посмотреть, кто его так потревожил, и мы с минуту видели редкую картину. Медведь спокойно поднялся на торос пловучего белого льда, взошел на самую вершину остроконечной глыбы и там встал на дыбы, как бы высматривая нас и удивляясь тому, откуда взялись тут люди.