Читать «Тяжелый путь к сердцу через желудок (антология)» онлайн - страница 5
Мария Метлицкая
Она стала совсем худой, очень коротко остригла свои прекрасные пепельные волосы, совсем под мальчика, и это было очень трогательно и беззащитно. Носила только черные узкие вещи — брюки и водолазки, а на тонком пальце — серебряное кольцо с огромным желтым топазом — подарок Датошки, Томулькиного кавалера. Очень много курила и пила только черный кофе с куском сыра — все.
При всей разности их жизней, и вообще при всей их
— Ты меня успокаиваешь, — говорила Инга. — Смотрю в твои спокойные глаза и прихожу в себя, становлюсь тише. Правда, ненадолго! — смеялась она.
Однажды она спросила подругу:
— А ты Вовку своего сильно любишь?
Нина пожала плечами:
— Я с ним живу, он мой муж, Ингуша. А про все остальное… Просто не думаю.
Инга посмотрела на нее, как на душевнобольную.
— А как ты спишь с ним? — уточнила она.
Нина улыбнулась:
— А как жена с мужем! Обыкновенно!
Инга вздохнула и покачала головой:
— Мне жаль тебя, Нинка! Потому… Потому что бывает
Нина махнула рукой:
— Мне бы твои заботы.
Через три года семейной жизни Нина родила дочку Галку.
Их семейная жизнь была по-прежнему скучноватой, обыденной — работа, ужин, телевизор перед сном. Только с рождением дочки прибавилось хлопот. Да и радости тоже… Наверное…
«Так живут все», — думала Нина, когда подступала тоска.
Как-то обмолвилась маме:
— Скучно как-то, мам. Будто обязали меня.
Мама вздохнула:
— А сколько у нас в году праздников, Нин? Ну, посчитай!
Нина посмотрела на нее с удивлением:
— При чем тут праздники, мама?
Мать не ответила и стала загибать пальцы:
— Первомай — это раз! Восьмое марта — два. Новый год и октябрьские, да, дочь?
Нина кивнула.
— И в жизни так же, — улыбнулась мать, — праздников по пальцам. А все остальное — будни, Нинок! Такая вот жизнь. — И мать тяжело вздохнула.
Родным человеком муж для нее так и не стал — был кем-то вроде соседа. Однажды она подумала: — А мы ведь ни разу не разговаривали по душам! Ни разу не говорили откровенно. Ни разу я не рассказала ему, что меня мучает, что волнует. И вправду — сосед. Молчаливый, угрюмый и…
Чужой.
Тогда впервые она позавидовала подруге. Подумала: «Жизнь ведь пройдет, а у меня так ничего не случится! Я так и не узнаю ничего из того, от чего может кружиться голова, сжиматься горло, дрожать руки. Я не узнаю, какое счастье не спать до утра, рассматривая спящее лицо родного мужчины.
Так и пройдет моя жизнь…. Так и пройдет?»
Когда Горохов загулял — а Нина об этом узнала довольно скоро, — она удивилась одному: ее это совершенно не обидело, не задело и почти не расстроило.
Сама предложила ему уйти:
— Что тебе мучиться, Вова? Иди туда, где тебя любят и где тебе хорошо.
Он посмотрел на нее с удивлением — видимо, ожидал борьбы, слез, уговоров.
— А ты? — спросил он. — Ты меня не любишь, Нина?
Та пожала плечами. Муж вздохнул и пошел собирать вещи. Нина достала с антресолей старый чемодан.
Знала, что Горохов счастлив, родил еще сына. Увидела спустя лет семь его на улице с семьей.
Выглядел бывший муж хорошо, одет был чисто — было видно, что за ним ухаживают и о нем заботятся.
