Читать «Тяжелый путь к сердцу через желудок (антология)» онлайн - страница 24

Я ложусь в постель и плачу. Так горько, виновато и обиженно…

Муж укрывает меня одеялом и дует в ухо — успокаивает.

— Отстань! — говорю я и захожусь еще громче.

Он гладит меня по голове и убеждает, что все будет хорошо. Виновато как-то убеждает.

Я пару раз громко всхлипываю и с улыбкой засыпаю.

Завтра. Завтра я все померяю, все расставлю и сварю эти дурацкие макароны по имени спагетти.

Завтра я отосплюсь (на работу не пойду), приду в себя и освобожусь от чувства вины — будьте уверены! И еще буду счастлива. Очень даже счастлива! Всем врагам назло!

И сама не могу понять: я великая актриса или все-таки недолюбленная и обиженная женщина?

Назавтра мы с Инеской зависаем на пару часов — надо все обсудить. Все и всех.

Она рассказывает про Ольгу — баба невезучая, мужики все срываются, как рыбы с крючка. Она помешана на замужестве — вот любого, только бы в загс.

— Пусть уведет Марьяниного Сеню, — советую я. — Тот, по-моему, с радостью избавится от своей мучительницы.

Потом подруга рассказывает про Наташу. Та, конечно, акула. Мужа за человека не держит и не считается с ним совсем. Живет как хочет. Держит в любовниках богатого мужика, грузина, директора цветочного магазина.

Раз в полгода объявляет тому, что залетела, и идет на два дня в больницу. Грузин дает ей деньги на аборт и кучу продуктов — икру, рыбу, копченую колбасу, буженину и шоколадные конфеты. И еще — коньяк для врачей.

Наташа отправляется к подружке-гинекологу, два дня живет в ее кабинете, они пьют «Наполеон», закусывают черной икрой и севрюгой и болтают о жизни. В кошельке у нее лежит новенькая сотенная — та, что на операцию.

Через два дня Наташа, бледная и измученная (попробуй выпей столько!), выползает из больницы, а виноватый Леванчик ждет ее в машине с подарком — сережками или колечком.

Замуж он ее, конечно, не возьмет. Да ей и не надо — и так хорошо.

Про Кетошку пунктиром — муж-тиран, суровая свекровь и чудесная Кетошка, пекущая днями хачапури и лепящая хинкали. А ведь она — талант! Так рисует… Вернее — рисовала. Сейчас не до пейзажей — семья.

— А зачем ты зовешь этих Ольгу и Наташу? — спрашиваю я. — Противные ведь!

Инеска объясняет, что Ольга — ее школьная подруга, а Наташа — институтская. Всех жалко, все не очень счастливы и устроены. Да и Марьяне нужны «приличные клиенты». Будет она мотаться из-за нас с тобой и толстухи Кетошки!

Я спрашиваю про Марьянины ночные разъезды. Инеска объясняет, что у мадам бессонница, и такой режим в самый раз. Потом рассказывает, что Марьяна была «жуткая красавица», просто Софи Лорен. Училась на актрису, влюбилась в режиссера и родила от него сына. Режиссер (очень известный, очень!) ее оставил, и она попыталась отравиться. Ее вытащили, а его мать забрала мальчика и воспитывала. Марьяну почти не допускали — считали социально опасной.

Потом нашелся Сеня и взял ее замуж — уже больную, сильно располневшую и совсем некрасивую.

Сеня носит ее на руках (ну не в прямом смысле, конечно) и любит ее. Называет «моя малышка». Вот так! Хороша малышка, ничего не скажешь!