Читать «Ты мои крылья» онлайн - страница 31

Но Наама вздрогнула не поэтому. Она узнала темницу.

Карцер в подвале императорской тюрьмы, в котором она томилась почти три месяца, ожидая смертельного приговора. Место, не раз потом приходившее в кошмарах. Она провела кончиками пальцев вдоль стены и ощутила бороздки, которые выцарапывала каждый раз, когда тюремщик приносил еду.

Звонкий звук хлыста вспорол могильную тишину этого места. Карцер внезапно раздался, вытянулся в длину, словно искаженный в кривом зеркале. Наама вскинула голову и увидела на другом конце узлища еще двоих. Закованная в цепи демоница — в истинном облике, с рогами, когтями и крыльями — она даже не пыталась порвать свои оковы. Только скулила и медленно отползала к стене, не отрывая взгляда от наступавшего тюремщика — огромного демона с бичом в руке.

Бич еще раз громко щелкнул и лизнул закованное в чешую тело, оставляя на нем белую полосу. Пленница взвыла от боли, отпрянула и уперлась спиной в стену. Кожистые крылья распластались по влажному камню…

Не понимая до конца, что и зачем она делает, Наама шагнула вперед. А мгновением позже узнала их обоих, и не смогла сдержать изумленный вскрик.

Та, что злобно скалилась и прижималась к стене была Наамой — нельзя не узнать свой демонический облик. А тот, второй…

Она видела его в этом облике дважды. Первый раз, когда пыталась отравить. Он понял это, и пришел в неимоверную ярость, не желая сдерживать трансформу. О том, что было дальше Наама старалась не вспоминать.

И второй раз. Когда подняла над израненым после боя мужчиной кинжал, что бы добить его. Когда сказала, что не простит и не полюбит никогда. Что убьет его, даже помня, что этим убивает себя — раб, поднявший руку на хозяина не имеет права на жизнь.

Но он обратился, а она так и не успела ударить.

Андрос ди Небирос. Узнав его, она даже испытала странное облегчение. Кому же еще быть тюремщиком и палачом в этом месте сотканном из кошмаров?

Ди Небирос тоже узнал ее. Узнал и оскалился в довольной ухмылке.

— Сама пришла, — прорычал он. B один прыжок преодолел разделявшее их расстояние, чтобы нависнуть над женщиной. Щелкнули над ухом зубы.

— Ты останешься здесь со мной. С нами, На-а-ама.

— Нет! — она отшатнулась, но тяжелые лапы уже легли на плечи. Обожгло болью — когти глубоко впились в тело, а бешеное пламя, полыхавшее в фиалковых глазах, говорило луше любых слов — это только начало.

— Да! Теперь ты моя. Моя полностью, до конца.

Демоница дернулась, забилась и завизжала. Память о прожитых годах, о побеге, о только-только начавшейся новой жизни смыло водой первобытного ужаса. Разве может он — такой реальный, всесильный и страшный быть всего лишь фантомом, порождением ее кошмаров? Было ли вообще в ее жизни когда либо что-то иное, кроме темницы и тюремщика, страха, боли и похоти? Разве он не прав, и она не принадлежит ему целиком. Телом, которое столько раз принимало его удары и его возбужденную плоть. Душой, в которой не осталось места ни для кого, кроме ненавистного властного хозяина.