Читать «Тридцать пять лет в шинели» онлайн - страница 76

Из столовой он вернулся довольным и даже поблагодарил меня. К этому времени вернулись с обеда офицеры (женщины были настолько перепуганы, что я сразу же отпустил их всех по домам) и мы общими усилиями уговорили его вернуться в Караганду, и пообещали, что через несколько дней пришлем нужное ему постановление комиссии. Все документы на него у нас были практически готовы.

После этого эпизода кое-кто из женщин, работавших в комиссии, хотели даже уволиться. Он перепугал их основательно. Они спокойно пили чай и вдруг в комнату, размахивая костылем, палкой и с отборным матом, врывается «лохматый бездомный» с угрозой всех убить…

…Почта у нас была каждый день большая. Писали ещё отдельные живые участники боев у озера Хасан, участники войны в Испании в 1936 году, советско-финляндской войны, Великой Отечественной 1941-1945 годов. Однажды пришли документы (вернее их обрывки) от красноармейца, который гонял басмачей в гражданскую войну по пустыням Средней Азии и саблей получил тяжелое ранение левой руки. Всякие случаи были…

Чтобы доказать призыв гражданина в армию, пребывание на фронте, участие в боевых действиях, получение ранения, контузии, подтвердить нахождение на лечении в госпитале, увольнение из армии по болезни или ранению мы запрашивали военные комиссариаты, Центральный архив МО в Подольске, Архив МВД, Центральный архив ВМФ, Военно-медицинский музей.

Архивы, особенно на территориях, которые были оккупированы в годы войны, в основном, не сохранились. Да и не все сотрудники архивов относились к поисковой работе добросовестно. Люди не хотели копаться в пыльных, порой залитых водой подвалах, на полках рядом с мышами и крысами. Проще было дать ответ: «Документов не обнаружено», что многие, как мы считали, и делали.

Из многих сотен ветеранов, с которыми мне довелось столкнуться в этой кропотливой работе, за годы работы в комиссии, почему-то хорошо запомнил трех человек. Долгое время к нам обращался бывший солдат по фамилии М-о. Он не имел ни одного документа, подтверждающего призыв в армию, пребывание на фронте лечение в госпитале. Но настойчиво утверждал, что уволен из армии в конце войны по болезни. Точный месяц и место увольнения не помнил или не хотел говорить.

Мы долго ничего не могли найти, а потом он, наконец, пришел ко мне и подробно рассказал о себе все от начала до конца. Оказалось, что после возвращения с фронта по болезни он, чтобы спасти жену и детей от голода, украл в колхозе мешок зерна и мякины. Во время ареста у него отобрали красноармейскую книжку, свидетельство о болезни и другие документы. Он рассказал нам, когда и где его судили, и только после этого в архивах МВД мы разыскали уголовное дело, в котором находились нужные нам документы. М-о просто не хотел говорить нам о своем проступке и судимости. Длилась эта история почти год.

И еще один «ветеран» доставлял нам и начальнику медицинской службы округа полковнику медицинской службы А.Ф. Гусакову много хлопот. Фамилия его была Ж-в. Жил он во Фрунзе и без конца привозил и присылал нам, а также в штаб округа, в ЦК КПСС поддельные копии справок о ранении, свидетельств о болезни, документы о призыве на военную службу.