Читать «Тридцать пять лет в шинели» онлайн - страница 75

Понятно, что многие бывшие военнослужащие любым путем стремились получить одно из этих постановлений.

До разделения Туркестанского военного округа этой работой занималась 18 ВВК (г. Ташкент). После создания 17 ВВК ветераны, проживавшие на территории Казахстана, Киргизии и Таджикистана, стали обращаться в нашу комиссию и буквально завалили нас своими заявлениями.

Писем в комиссию поступало много. Их приносили с почты в больших бумажных мешках. Ежедневно в комиссию на личный прием к врачам-специалистам приходили, как минимум, от пяти до восьми человек, а иногда и больше— чаще спокойных, а иногда возмущенных.

Письма ветераны писали в ЦК КПСС, министру обороны, Центральное военно-медицинское управление, но все они в конечном итоге приходили к нам в комиссию, ибо по закону только мы могли решать эти вопросы. Кстати, постановление о причинной связи, вынесенное ВВК другого военного округа, могла отменить только Центральная ВВК МО (г. Москва).

Вспомнилась история с одним контуженным, приехавшим в Алма-Ату из Караганды «добиваться правды». Дело было днем, в обеденный перерыв. Я шел из дома в комиссию. При подходе к зданию комиссии вижу своих женщин-сотрудниц, разбегающихся с жуткими криками по территории нашего участка в Калининском военкомате Алма-Аты. Не могу ничего понять. У входа в комиссию вижу здорового заросшего «бездомного», размахивающего костылем, огромной палкой и громко кричащего: «Всех убью… Бога… Пенсию давай…».

Отступать мне некуда, иду спокойно на него. Жестом прошу успокоиться. Он замер, умолк, опустил костыли. Я был в форме. Он злобно смотрит на меня. В здание я вошел первым. Он, молча, заходит в кабинет. Вежливо прошу его сесть. Он садиться, но костыли и палку не бросает, держит крепко.

Помочь мне некому, офицеры на обеде. Сотрудники военкомата в соседнем здании. Женщины разбежались по участку, но почему-то в военкомат, где всегда был дежурный офицер, за помощью не побежали.

Я знал имя, фамилию этого буйного посетителя. Мы переписывались с ним не один месяц. Пытаюсь начать с ним успокоительную беседу, прошу отдать мне палку. Не отдает, но уже, Слава Богу, не машет ею. Пытаюсь перевести беседу в спокойное русло. Не получается. Злобно кричит мне:

– Ты ел сегодня? – Да, – ответил я. – А я уже неделю голодный…

Молча, достаю из кармана кошелёк, а там всего два юбилейных рубля. Отдаю ему монеты со словами:

– Денег у меня больше нет, но рядом дешевая столовая. Сходи, покушай, а потом мы с тобой спокойно поговорим. Палку оставь. Она тебе в столовой не понадобится.

Он минуту колеблется, берет деньги, подает мне палку и молча, уходит. Я прячу палку за шкаф, чтобы она не была видна и думаю, как вести себя с ним дальше, когда он придет из столовой.