Читать «Том 1. Стихотворения» онлайн - страница 5

Поэзия Бокова не страшится прикосновений ни к каким самым сложным темам. Вот раздумье у Мавзолея:

На ленинском мраморе снег отдыхает, Он послан с далеких планет. И кажется — снег потихоньку вздыхает, Что Ленина нет.

Не отдам эти нежные строки за длинные громыхающие оды! Естественности интонации научиться нельзя. В этом смысле у Бокова не может быть учеников. Он не похож ни на кого на свете. Единственный. Неповторимый. Невозможно учиться у него мастерству — его мастерство применимо лишь к его индивидуальности.

И все же Боков учитель для многих. В чем тут дело? Да просто он — весь поэт — сама поэзия. Быть рядом с ним и не оказаться охваченным поэтическим пламенем — нельзя. Сама испытала, и другие поэты говорили, что, побыв с Боковым, поговорив, даже помолчав с ним, начинаешь писать как одержимый, что-то С тобой происходит необычайное, ты начинаешь видеть поэзию во всем и наполняешься ею.

— Не пишется, — пожаловался однажды один поэт другому.

— Поди, посиди с Боковым. Поможет! — не шутя посоветовал другой.

Песни Виктора Бокова — отдельная страница нашей национальной культуры. У меня есть одно воспоминание. Ехала в поезде с женщиной-крестьянкой. По радио запели «Оренбургский платок». Мне стало радостно, и я сказала спутнице, что знаю автора этих слов. Она улыбнулась:

— Тебе что, триста лет, что ли? Это народная песня.

— Это слова Бокова Виктора Федоровича.

— Какого Бокова! Мать моя еще пела. Мне ль не знать!

Спорить не стала — нет для поэта выше награды, чем прослыть народным. А Боков и впрямь сейчас — народный поэт России. Кто же, как но он!

Читатель получает трехтомное собрание Виктора Бокова. Он остается наедине с его стихами и сам сделает выводы, сам услышит оркестр народных инструментов поэзии Виктора Бокова, одного из самых лирических поэтов двадцатого века.

Лариса Васильева

20 февраля 1982 г.

Луговая

Яр-Хмель

* * *

Через ступеньку, через две, скорей К бумаге, к вечному перу! Что будет — ямб или хорей? Еще никак не разберу. Но чувствую, что где-то здесь Родилось, торжествует, есть!

1936

* * *

Выйду за ворота — Все мхи да болота. Выйду за иные — Луга заливные. Пойду на задворки — Плеса да озёрки. Где мелко, где глыбко, Где рыба, где рыбка. Спят утки сторожко. Краснеет морошка. — Ау-у-у! — раздается, Кто с кем расстается? То голубь с голубкой Гуляют порубкой, Себе на дорожку Сбирают морошку. Заря на закате И день на утрате. Вот месяц выходит И звезды выводит. Идет он водою, Лесной стороною. Он лесом — не тре́снет, Водою — не пле́снет!

1937

Октябрь

Октябрь. Который раз, все тот же и не тот, Все так же и не так в моей стране проходит. Ночь длится дольше. Позже день встает И под уздцы в поля туман выводит, И свежий холодок до десяти утра Является стекольщиком пруда. Над лесом, перекрестками дорог, Над полем, где умолкла скошенная нива, Вороний грай и суета сорок, Да тенькает синица сиротливо, А по ночам невидимые гуси Прощальные свои проносят гусли. В полях все убрано. И, как всегда, У каждого есть хлеб, в домах тепло и сытно, Живи и принимай дары труда, Но все ж и этим сердце ненасытно, И едут из колхозов к городам Все возрасты, ума набраться там. И с завистью печальной смотрит вслед Престарый дедушка на сына или внука. — Что ж, говорят, ученье свет, И в городах есть верная наука, И нет такой дороги из села, Чтоб та дорога в город не вела. Уж где-то выпал снег. Охотник в рог трубит, Почуя холодок, собаки чуют порох. Как много нетерпения в их взорах, — Скорей! — и цепью каждая гремит. Вот гончий голос по лесу зальется, И заячья кровь на первый снег прольется. Октябрь минует. Близится конец Осенним дням. Садится солнце ниже, И небосвода сумрачный свинец Пунцовым языком заря над лесом лижет, Слетит октябрьский лист с календаря, Дохнет ноябрь, и нету октября!

1 апреля 1938