Читать «Теория государства. С комментариями и объяснениями» онлайн - страница 161
Платон
КРИТОН. Только того.
СОКРАТ. Значит, надобно бояться осуждений и наслаждаться похвалами его одного, а не толпы?
КРИТОН. Очевидно.
СОКРАТ. Поэтому и действовать, и заниматься гимнастическими упражнениями, и есть, и пить – лучше так, как нравится одному знатоку и хвалителю, чем так, как хочется всем другим.
КРИТОН. Правда.
СОКРАТ. Хорошо. Но кто не следует этому одному и уничижает его мнение, его похвалы, а напротив, уважает мнения толпы и невежества, тот, неужели, не терпит никакого зла?
КРИТОН. Как не терпеть?
СОКРАТ. В чем же состоит это зло? Куда оно направляется? И к чему приражается в человеке непослушном?
КРИТОН. Очевидно, к телу, потому что разрушает его.
СОКРАТ. Ты хорошо говоришь. Значит, и другое таким же образом, Критон, чтобы не перечислять всего. То есть, и в справедливом и несправедливом, и в постыдном и похвальном, и в добром и злом, о чем теперь рассуждаем, должны ли мы сообразоваться с мнениями толпы и бояться их, или с мнением одного, который знает это и которого надобно стыдиться и опасаться более, чем всех других, – поколику не следуя ему, испортим и обезобразим то, что от справедливости улучшалось, а от несправедливости погибало? Или это ничего?
КРИТОН. Я думаю, Сократ.
СОКРАТ. Вспомни еще: если, не следуя мнению людей знающих, мы расстроили то, что от здоровья делается лучшим, а от болезни разрушается, то, по разрушении сей вещи – разумею хоть тело – живется нам или нет?
КРИТОН. Да.
СОКРАТ. Стало быть, живется с дряхлым и разрушенным телом?
КРИТОН. О, нет.
СОКРАТ. А живется ли, когда испорчено то, что повреждается несправедливостью и исцеляется справедливостью? Или это – что ни разумели бы мы в себе под именем вещи, в рассуждении которой возможна несправедливость и справедливость – по нашему мнению хуже тела?
КРИТОН. Отнюдь нет.
СОКРАТ. Значит, дороже?
КРИТОН. И гораздо.
СОКРАТ. Следовательно, нам должно, почтеннейший, иметь столь великую заботливость – не о том, что скажет о нас толпа, а о том, что скажет знающий справедливое и несправедливое: этот один и есть истина. Так вот, первый твой совет и не годится, что то есть в справедливом, похвальном, добром и противном тому мы обязаны заботиться о мнении толпы. Но ведь толпа-то, возразит кто-нибудь, в состоянии лишить нас жизни?
КРИТОН. Да, и то очевидно. Конечно, возразят, Сократ.
СОКРАТ. Ты правду говоришь. Но та-то самая мысль, удивительный человек, которую мы теперь раскрывали, мне кажется, и походит на прежнюю. Смотри, вот и другая: осталась ли она у нас или нет? То есть надобно дорожить не тем, что мы живем, а тем, что хорошо живем.
КРИТОН. Да, осталась.
СОКРАТ. И та осталась, что добродетельно, хорошо и справедливо – одно и то же? Или не осталась?
КРИТОН. Осталась.
СОКРАТ. Давай же, на основании принимаемых нами истин, исследуем, справедливо ли мне пытаться выйти отсюда, против воли афинян, или несправедливо. Если откроется, что справедливо, попытаемся; а когда нет, оставим это. Что же касается до твоих рассуждений о потере денег, о мнении, о воспитании детей, то они, Критон, вовсе не таковы у толпы, которая легкомысленно умерщвляет и без ума оживляла бы, если бы могла. Нет, нам, поколику мы водимся разумом, надобно рассмотреть то, о чем сейчас говорили, то есть: справедливо ли поступим мы, когда заплатим деньги и возблагодарим тех, которые выведут меня отсюда? Справедливы ли будем – и выводящие и выводимые, или, делая все это, оскорбим истину? Если бы такие поступки оказались несправедливыми; то смотри, чтобы не защищаться и быть готовым лучше умереть, или потерпеть что-нибудь подобное, оставаясь здесь и ничего не предпринимая, нежели умышлять неправду.
