Читать «Тень Хиросимы» онлайн - страница 5

Необычность момента особо подчеркнули последние слова приказа, прозвучавшие хриплым голосом командира: «Пилоты, вам выпала особая честь: совершить акт возмездия – сбросить на головы наших врагов особую сверхмощную бомбу. Я уверен, что после этого они будут вынуждены поднять руки вверх и сдаться. Ребята, страна гордится вами! С вами вся Америка! С нами Бог!»

Воздух огласил могучий рёв, В-29 вздрогнул и начал свой долгий красивый разбег. Крылья качнулись, освобождаясь от пут земли, и взмыли навстречу проплывающим над ними облакам. Минута, другая и, оставив после себя дымный след, громадная машина исчезла вдали. А назойливый гул ещё долго не хотел покидать растревоженное небо и напуганные лужайки с мирными пальмами на опушках.

Люди стали расходиться. Офицеры в сопровождении штатских вернулись в штаб. Техники и обслуживающий персонал потянулись в сторону импровизированного бара, уютно расположившегося в пальмовой роще, и на футбольное поле у края взлётной полосы.

Люди устали от войны и им хотелось побыстрее покончить с ней. И не важно, как это случится: провидением, доброй волей или силой неведомого страшного оружия. Лишь бы она перестала собирать кровавую дань на земле, позволила вернуться домой целыми и невредимыми…

Каждый был предоставлен самому себе и своим мыслям, однако тот, кто свёл их вместе, ни на мгновение не оставлял без своего пристального внимания, заставляя беспокойно поднимать голову и прислушиваться к безмолвию медленно тянущихся минут и часов. Они продолжали служить ему, даже не подозревая об этом. Они продолжали выполнять приказ, однажды прозвучавший.

Солнце незаметно перевалило самую высокую точку на небосклоне и начало потихоньку скатываться вниз, удлиняя тени.

И где-то там, на северо-западе, высоко в небе прячась за облака, летел большой серебристый самолёт. Экипаж, выполняя поставленную боевую задачу, деловито и собранно прокладывал курс на Хиросиму.

…Над Хиросимой вставало солнце нового дня. Прохладные утренние лучи постепенно заливали город теплом и светом.

Ёноскэ Юкио любил ранние утренние часы. Город только просыпался, и не было привычной дневной сутолоки.

Небо на востоке просветлело, окрашиваясь в нежные розовые тона. Маленькие звёздочки, подобно молоденьким девушкам, скрывающим свою красоту от чужих нескромных взглядов, юркнули за лёгкую светло-фиолетовую ширму и только самые яркие и бесстыжие продолжали мерцать, украшая собой прозрачное полотно небосвода.

Где-то скрипнула лёгкая ширма – сёдзи. Дома оживали и наполнялись звуками неприхотливого японского быта. А улицы по-прежнему пустовали. Одинокие прохожие брели по своим делам, прижимаясь к белым стенам невысоких домов.

Так бы шёл себе и шёл, – подумал Ёноскэ, – подобно легендарному ронину. Никому и ничем не обязанный, свободный поэт тенистых дорог… Да, вчера в гостях у Харуо мы хорошо посидели, – потирая лоб, неожиданно прервал поэтический ход мысли Ёноскэ, – голова тяжёлая. Ну и ладно, не так уж часто мы стали встречаться за дружеским столом, – оправдывался он сам перед собой. – Времена нынче тяжёлые – война. Будь она трижды проклята! И вместе с нею все америкашки с их авианосцами и бомбардировщиками. – Ёноскэ тихо вздохнул. – И всё-таки стол был великолепный! Надо отдать должное О-Ити.