Читать «Тенета для безголосых птиц» онлайн - страница 24

– Ну ладно, – я поднялся с места и машинально отряхнул брюки. – Больше не имеет смысла продолжать эту забаву. Я последний в очереди. И последний вопрос за тобой, Варя. И я на него с готовностью отвечу.

– Пусть кто-нибудь другой его задаст. Я не знаю, что спрашивать, – я не видел лица Вари, но понимал, что ей ужасно неловко.

– За это время можно было и придумать. Прошло уже несколько часов, как начались эти пытки.

– Или несколько лет? – Варя тоже поднялась. И положила руку на мое плечо. И слегка его пожала.

Я резко освободился.

– Ну же, я тебя слушаю, Варя.

– Скажи, если бы тебе представилась возможность прямо сейчас изменить свою жизнь, поменять свой дом, свою жену, свою профессию… Ты бы сделал это?

– Нет Варя, – не раздумывая ответил я. – Я бы этого не сделал. Потому что меня устраивает все. И моя жизнь, и моя жена, и мой дом, и моя профессия.

Варя вновь уселась на мой пиджак.

– Что ж, ты единственный, кто в этой игре сказал «нет». И единственный, кому удалось обмануть правду.

– Если тебе так удобно думать… Если тебе легче так думать, пусть будет так. Ты же хотела другой правды.

– Конечно, другой, – встрепенулась Лада. – Ей нужно вновь и вновь убеждаться в своей неотразимости. Ей нужно, Монахов, чтобы ты сейчас же отшвырнул все, что строил годами, и бросился к ее ногам. Она ждет именно этого…

И все же Варя оказалась права. Я солгал в этой игре. И мне одному ложь сошла с рук. А возможно, все просто устали от правды и от этих разборок. Лада же готова была принять любую ложь, лишь бы она была против Вари.

Игра, от которой остался лишь неприятный осадок, завершилась. В ней не было победителей. Каждый из нас обнажил самые неприятные (или даже – неприличные) частички своей души. Даже я, когда лукавил, именно своим враньем подписался под тем, насколько пуста и ничтожна моя жизнь. Хотя с этим я давно примирился.

Когда наступило утро, мы узнали всего лишь по часам. Стрелки которых показали именно на утро. Хотя мы по-прежнему находились в молчаливой, сырой, разваленной и угнетающей ночи. Более того, сверху мы уже не слышали никакого шума. И это означало дурной знак.

– Похоже, что реальность оказалась печальней, чем мы думали, – подвел ночные итоги Дроздов. – И мы обязаны с нею смириться. Вадька, безусловно, погиб. Поскольку он единственный знал, что мы в подвале, и нас никто и не собирался откапывать.

Неприятный холодок прошелестел по подземелью. Мы были брошены и убиты. Мы были мертвецами. И только мы на этой земле знали, что еще живы.

– А где-то наверху, где-то над нами уже утро, – заговорил белым стихом Раскрутин. – Птички щебечут, заря по полям гуляет, осенние цветы просыпаются…

Раскрутин был плохим поэтом, поэтому скромно перешел к прозе.

– А моя жена уже готовит завтрак. Интересно, что сегодня у нас? Бутерброд с ветчиной или яичница с сыром…

– Прекрати! Замолчи! – Лада ходила большими солдатскими шагами взад вперед, спотыкаясь о завалы. В темноте она напоминала худого изможденного зверя, загнанного в клетку. – Как ты можешь! Как ты смеешь! Мы в западне! И нам никогда отсюда не выбраться!