Читать «Там, за Вороножскими лесами» онлайн - страница 33

– Так ведь не врали, – Демьян поспешил забрать тяжесть из тонких ручек и сам донес кошелку до полыньи, – ты ведь и впрямь хороша, но, если тебе неприятно, так я не буду больше об том говорить.

Девица едва заметно улыбнулась.

– А ежели тебе какие ухажеры из наших прохода не дают, так ты только скажи, я их быстро отважу!

– Я со двора редко выхожу, никаких ухажеров и не видела, – Матрена гордо откинула косу назад.

– Это хорошо, – слетело у Олексича с языка: «Нечего другим на мою девку заглядываться!» – ревниво подумал он, уже считая Матрену своей.

Девушка окунула в полынью длинное полотно.

– Давай помогу! – подскочил Демьян, – Вода холодная.

– Не надо! – испугалась девица. – С городни видно все, засмеют тебя, боярин, за ремесло бабское.

– Мне до того дела нет, – беспечно махнул Олексич рукой, вынимая из корзины вторую холстину. – А откуда знаешь, что я боярин?

Одет Демьян был просто, и кожух на ловлю одолжил у воев.

– Так ведь откуда у простого ратника меч? И сапоги у тебя справные, да и с князем уж больно дерзко себя вел.

Парень открыл было рот, чтобы спросить, как она угадала Александра, но Матрена опередила его:

– А Ольговского князя здесь уже все знают. Князья ваши уж больно приметны.

Что-то приятно кольнуло в груди Олексича, выходит она знала, что пред ней князь стоит, а выбрала его – Демьяна.

– А ты вот тоже в одежу простую одета, а заушницы такие, что и княгине не стыдно носить.

И до этого на лбу девицы была видна тонкой работы, расшитая цветами алая лента, а теперь неприглядный платок сильно сполз на затылок и открыл виски, на них красовались эмалевые подвесы в виде замысловато перебирающих ногами лошадок.

– Это память о матушке, – быстро поправила платок Матрена, – я их никогда не снимаю.

– Померла, выходит, родительница, – сочувственно кивнул Демьян. – Давно?

– Три лета как, – вздохнула дева, – и братца бродники по весне убили. Они тогда первый раз к Вороножу вышли, все рыскали вокруг, а потом на приступ полезли. Мы уж привычные, отбились, да Иванушку шальной стрелой срезало. Два дня поболел и помер.

По щеке Матрены побежала слеза.

– Не плачь, на все воля Божья, – неловко попытался утешить ее Демьян.

Пес, как будто почуяв перемену в настроении хозяйки, встал со своей снеговой лежанки и втерся между парой, дружелюбно помахивая хвостом. Олексич решился и погладил собаку по лобастой голове. Дружок радостно взвизгнул, прыгнул Демьяну на грудь и лизнул в щеку.

– Чудеса! – сразу повеселела девушка. – Он, как Иван помер, кроме меня никого к себе не подпускал, даже батюшку через раз.

Парень потрепал пса по шее.

– Хороший, хороший.

– Это верно, он у меня хороший, – Матрена тоже погладила собаку по голове, – только скучно ему со мной, привык он около мужского сапога бегать. Может поэтому и к тебе ласкается. Иди, Дружок, не мешай нам, видишь еще стирать много, – она ласково оттолкнула пса, тот послушался, и кинулся наматывать по льду круги.