Читать «Там, где папа ловил черепах» онлайн - страница 128
Марина Эрастовна Гельви
Мы с нетерпением ждали, что скажет обо всем этом наша классная руководительница. Но она, как всегда, заглянула к нам на минутку, надавала разных поручений, за исполнением которых никогда не следила, и исчезла. Учительница математики, взглянув на Хиляеву, поморщилась, историчка у нас почти слепая — ничего не заметила, а если и заметила, то, видно, не придала этому значения, зато мальчики… Они поминутно поглядывали на Хиляеву и ухмылялись.
А на большой перемене, как отражение всех этих ухмылок, в класс наш явился Ростик. Давненько его не было видно. Поздоровался со мной, с Надей и начал, ломаясь, выпрашивать у Аллы какую-то книгу. Алла тоже начала ломаться — отвечала тоненьким-претоненьким голоском, что этой книги у нее нет. Ростик игриво уверял, что книга есть, он придет к дому Аллы и будет там ждать под чинарой…
Все девчонки смотрели на Хиляеву как на врага. Казалось, она сразу стала старше нас на два-три года, она уже девушка, а мы еще нет, она красивая, а мы уродки. Мне лично захотелось поколотить ее, так она была противна и недосягаема в своем загадочном превосходстве. Об этом превосходстве говорило отношение к ней наших сорванцов, которые как-то сразу стушевались и, я это сразу заметила, стали украдкой приглаживать не знавшие прежде такого внимания вихры.
На другой день смотрим: еще одна изменница. И кто же? Представьте себе, Надя. Нет, вы только посмотрите на нее! Три перемены подряд мы таращились на ее тонюсенькие брови, и, что случилось с девочками, не знаю — все захотели сделать то же самое.
После школы пошли к нам на Лоткинскую — у Нади есть опыт и есть пинцет. Уселись в нашем саду за сиренью. У меня брови густые и на переносице волоски растут. Всезнающая Надя сказала, что это признак ревнивости. Хорошо это или плохо, я так и не выяснила и под ее руководством выщипала не только эти волосики, но и почти все брови. Было больно, ужасно больно. Но страдали все, страдали молча и потому смеялись сквозь слезы.
Вдруг Саша сказала:
— Ира, у тебя красивые глаза.
— Да-,— согласилась с ней Надя, — у тебя, Ира, глаза отцовские.
Сердце екнуло: неужели? Бросилась я в дом, к трюмо. Красивые? Не смогла понять.
Вызвала на балкон Алешку:
— Красивые у меня глаза?
Он удивился:
— Откуда я знаю?
— А ты не видишь? — я заглянула ему в глаза.
Он покраснел как рак.
— Красивые…
— Нет, правда?
— Наверно. А чего веки красные?
— Ну при чем это?
Он пожал плечами.
Так и не добилась толку. Гораздо больше его интересовало, что делают девчонки за сиренью. Спрыгнул через перила во двор.
— Не ходи туда, стыдно! — взвизгнула я.
— Почему?
— Девочки! Алешка в сад идет!
Девчонки завизжали, бросили пинцет. Сашка выскочила навстречу, вытолкала его из сада:
— Не лезь не в свои дела!
Пришла я на другой день в школу и… О, чудо! Клим Брусков изъявил желание сидеть со мной.
Это была неслыханная честь. Ведь он у нас с давних нор считался самым умным. Весь прошлый год околачивался на галерке, у меня с ним были нейтральные отношения, и вот теперь…