Читать «Талант марионетки» онлайн - страница 59
Кэрри Гринберг
– Нравишься… Разумеется, нравишься! – смеялась Николь.
– Как и все мы, – добавила Дениз. – Но только как подружки. Потому что молодые люди нравятся ему куда больше, так что в каком-то смысле его можно назвать нашим соперником!
– Или соперницей, – сквозь слезы проговорила Николь. – Боже, ну и насмешила! Себастьен, вы подумайте!
К щекам Жюли прилила краска.
– О… – только и сказала она, – я думала… – Нет, она, конечно, слышала о таком явлении. Но это оказалось так неожиданно… Надо же, Себастьен! Кто бы мог подумать!
– Не слушай их, – улыбнулась ей Дениз, – он и правда такой милый, что недолго потерять голову.
– Зато он единственный, с кем девушка может чувствовать себя в полной безопасности даже раздетой. Хотя, кто знает – может, это изменило бы его мнение о женщинах! – Кажется, Жаннет позабавила эта мысль.
– Даже не пытайтесь, – Николь улыбнулась уголком рта. – Я уже пробовала. – Она подмигнула с таким видом, что в костюмерной раздался еще один взрыв смеха. – Но все, чего от него можно дождаться, это утешений и советов. Тут ему нет равных!
– Все же жаль, что мы лишаемся некоторых мужчин. Спорю, из него вышел бы неплохой любовник, – вздохнула Николь.
* * *
На улице медленно темнело: сумерки опускались на город и расползались по его улицам. Вокруг фонарей дрожали пятна желтого света, а в домах одна за другой загорались лампы. Парижане спешили по своим столичным делам, почти сметаемые с тротуаров вместе с опавшими листьями.
У Театра Семи Муз, как обычно, царило оживление. Сегодня давали «Кукольный дом», и до начала спектакля оставалось совсем немного времени. Окутанные ароматами духов дамы в вечерних нарядах и меховых накидках в сопровождении кавалеров вплывали в распахнутые двери. В фойе на первом этаже предлагали шампанское, а на третьем, в комнате без окон, далеко от сцены и зала, уже который час шла репетиция.
повторяла Корделия. В пятый раз или в десятый, она уже не помнила. Ее отец и сестры давно ушли, кто играть в сегодняшнем спектакле, кто домой, и она говорила сама с собой, снова и снова, а режиссер подавал реплики за всех остальных: за Лира, Кента, врача, но чаще – за самого себя.
Он сидел на своем привычном месте в первом ряду, закинув ногу на ногу и опустив взлохмаченную голову на грудь. Иногда Жюли казалось, что он задремал, и тогда она останавливалась, чтобы передохнуть, но Дежарден, как ни в чем не бывало, повторял:
– Продолжай!
Последнюю сцену они репетировали битых два часа, тогда как всем составом начали в десять утра. Это происходило снова и снова, день за днем. В метро по дороге домой Жюли повторяла свои тексты, она засыпала с речью Корделии на губах и просыпалась ночью в холодном поту и дрожа от неведомого страха.
– Что? Что ты сейчас сказала? – Дежарден поморщился и поднял на нее тяжелый взгляд. Режиссер тоже выглядел уставшим, глаза покраснели, и он раздраженно постукивал авторучкой по подлокотнику своего стула.
