Читать «Тайна реки Семужьей (Художник Е. Селезнев)» онлайн - страница 94

— Никуда мы с берега не пойдем! — с необычной горячностью воскликнул Прохор Петрович, хотя никто и не предлагал уходить отсюда. — Они здесь. И Петька здесь! Возможно, спугнул его кто. Забежал паренек…

Перебил его Тол. Нетерпеливо помахивая хвостом, он негромко залаял, подзывая хозяина к водорослям.

Первым подоспел к нему Федя. Еще издали увидел он в вялой зелени водорослей… знакомую большую пуговицу с дамского пальто.

— Петькина! — радостно воскликнул Федя. — Он вышел к морю!

— Вышел к морю? — задумчиво повторил Прохор Петрович, осматривая пуговицу. — А дальше что?

Федя молчал, глядя в холодное мрачное море.

Безмолвно следивший за ними издали старый Каллуст на этот раз не выдержал.

— Много людей ушло к Дурному Месту!.. — медленно произнес он. — Никто не вернулся обратно. И тела их не отдал Чан Рушла. Следа не оставил.

— Какой тебе еще след нужен? — Прохор Петрович, еле сдерживая раздражение, показал ему пуговицу. — А это что? Не след?

Старый Каллуст рассудил по-своему.

— Зачем черту пуговица? Ему люди нужны. Живые! — Он подумал и мрачно добавил: — Если б люди пропадали тут от зверя — оставались бы ружья. Что-нибудь да нашли бы от них. Хоть тряпку какую. Но никто и ничего не находил от людей, которые пропали на Дурном Берегу. Ничего!

Взгляд его остановился на собаке. Она внимательно обнюхивала пуговицу, лежащую на ладони Прохора Петровича.

— Пе, Тол! — приказал Каллуст. — Пе, мун пенно!

Пес крутнул тяжелым мохнатым хвостом и, низко опустив голову, пошел по площадке. Тол сделал большой круг, вернулся к морю и остановился на краю обрыва. Острые уши его поднялись, шерсть на затылке вздыбилась. Тол стоял напряженный, с поднятой передней лапой, готовый броситься. Но на кого? Кого мог он видеть в море, застывшем в величественном ночном покое? Почему собаку с такой силой тянуло к одному и тому же месту на обрыве?..

Федя с трудом сдерживал себя. Хотелось обругать последними словами море и холодный безмолвный камень. Должна же быть разгадка проклятой тайны! Не могли ведь шесть человек исчезнуть бесследно, подобно растаявшей снежинке?

На плечо юноши легла знакомая плотная рука.

— Надо отдохнуть, — прервал тягостное молчание Прохор Петрович. — Сколько уже мы на ногах? — Он достал из кармана часы. — С пяти утра. А сейчас… Второй час ночи! Многовато.

Никто не поддержал его и не возразил. Подавленные неудачей, они неторопливо вернулись к березовой рощице. Выбрали на опушке поросшее мхом место. Молча поели холодной оленины. Все так же молча легли спать.

Сторожили маленький лагерь и вели наблюдение за берегом по очереди, сменяясь каждые два часа.

Тол свернулся в пушистый комок и чутко дремал с приоткрытыми глазами. Время от времени он срывался с места, выбегал из зарослей и замирал с поднятой передней лапой, всматриваясь вдаль.

…На этот раз Федя проснулся сам. Молча наблюдал он за бодрствующим старым Каллустом и собакой, пока не поднялся Прохор Петрович.

Бригадир заметил: Федя быстро встал и вопросительно посмотрел на него: