Читать «Сын Ветра» онлайн - страница 31

– Что письма? Прах! – кузнечик был искренне огорчён. – Речь пойдёт о человеке, чьи стопы – лотосы, а голова касается небес. О нашем духовном брате, светоче дхармы.

– О ком?!

– О досточтимом Вьясе Горакша-натхе. О нём – и о вас, шри Бхимасена.

Я еду к кузнечику, понял генерал. Без вариантов.

II. Саркофаг

Человек был одет во всё чёрное.

Злодей из дешёвого фильма, подумалось Гюнтеру. Длиннополый кафтан струился вниз потоком расплавленной смолы. Шаровары цвета угля заправлены в аспидные сапоги. И правда аспидные – из змеиной кожи. На голове тюрбан в тон кафтану. Левый край, как лоскут близкой ночи, спадает на плечо. Абсолютно чёрное тело, сказал бы физик. Нет, не абсолютно: серебро застёжек, серебро шитья на поясе. Ножны кривого кинжала также инкрустированы серебром. Седая борода аккуратно подстрижена. Лицо скуластое, обветренное. Морщины… Сколько ему? Шестьдесят? Семьдесят? На этом проклятом Шадруване никогда не угадаешь, сколько кому лет.

Лежать на полу, вытянув руки вперёд, было унизительно. А с козлиными ногами, у которых коленки выворачивались не по-людски – так и вовсе неудобно. Шея затекла, при любой попытке повернуть голову рога кавалера Сандерсона громко скребли по ближайшему креслу. Замри, велел себе Гюнтер. Свело шею, загривок, плечи, боль вцепилась в мышцы….

– Дозволено встать, – объявил глашатай.

Тайком разминая холку, Гюнтер косился на чёрного человека. Кейрин-хан? Светоч вселенной? Судя по всему, тиран ещё тот, куда там нашему Тирану!

Не интересуясь мнением кавалера Сандерсона на свой счёт, Кейрин-хан обвёл взглядом настороженно притихший зал, повернулся к возвышению президиума. Тишину нарушало сопение, обещавшее перейти в натуральный храп. Натху, вздрогнул Гюнтер. Укладывание на пол мальчик воспринял как новую игру – и с энтузиазмом последовал примеру взрослых. Но юный антис так умаялся за день, что его мгновенно сморил сон.

Лицо Кейрин-хана напоминало маску, аллегорию Равнодушия. Казалось, он каждый день имеет удовольствие наблюдать сатиров и смуглых бродяг с кобрами вместо поясов. Взгляд его запнулся лишь о беспечно дрыхнувшего Натху.

Хан моргнул.

– Встань, джинн, – произнёс он.

Унилингвой, универсальным языком Ойкумены, он владел не хуже глашатая. Двадцать лет жизни в Саркофаге, бок о бок с ларгитасцами, превратили туземцев в записных полиглотов.

К ужасу Гюнтера, сын и ухом не повёл. Когда усталый мальчишка засыпает, его из пушки не добудишься. А когда усталый мальчишка – детина слоновьих габаритов, то и ядерный взрыв не поможет!

За правым плечом хана образовался глашатай.

– Величие хана, – обстановку красавец отслеживал чутко, – сразило могучего джинна наповал! Он не смеет подняться!

Хан едва заметно кивнул – не соглашаясь, а просто делая отметку: объяснение удовлетворительное, тема закрыта. Без суеты Кейрин прошёлся вдоль президиума. Пришельцы? Экспонаты на выставке, которую посещаешь по протоколу. Скука царила в глазах хана. Если Кейрин и притворялся, то делал это мастерски.

Едва заметное движение руки, и глашатай вновь набрал в грудь воздуха:

– Всем покинуть зал!