Ведет во двор велосипед,А во дворе — опять! —СоседСидит на лавочке.Штаны,Как флаги, треплет ветер.А на развалинах войныВ войну играют дети.Хорст вынул пачку сигаретИ закурил.— Ну что, сосед?Сидишь?— Давно сижу, старик. —И веки сузил в щелку. —А было, брат, стоял как штыкИ каблуками щелкал.А как шагал!Бетон и тот,Как палубу, шатало.«На-право, взвод!На-лево, взвод!»Шагал, а думал мало.Вперед!За жизненный простор!И яСтрелял и топал,Да так, что шаг мой до сих порВ печенках у Европы.И вот сижу, бедняга Курт,СижуБезногой тумбою,Подобно той, во что плюют.И — представляешь! — думаю.Он закурилИ снизу вверхВзглянулИ сплюнул зло.— Во-первых, думаю о тех,Кому не повезло.Да-да, старик!А во-вторых,О вас я думаю — живых.Поскольку я,Как видишь сам,В полтела жив,В полтела там —На фронте, у Валдая.А иногда я по ночам,Представь себе,Летаю.Разры-ыв!И я,Как головня,В созвездье ЗодиакаЛечу!А ноги без меняЕще бегут в атаку.И представляешь, старина,На полпути до раяВдруг подвела меня волна,Не донесла,Взрывная.Срываюсь вниз —И сам не рад:Земля горит!Моря горят!И костыли мои в огне,В огнеОкно и двери…Проснусь — мурашки по спине.Смотрю — глазам не верю:Рассвет на улице,И яНе на краю воронки.Штаны — мои.Кровать — моя.И костыли в сторонкеСтоят, фабричные,Впритык,Как дополненье к мебели…Лежу и думаю, старик:А может, ног и не было?А может, я таким и росВсегдаПо божьей милости?Хорст по плечу его:— Ты брось!Ведь все равно не вырастут.— Ты гений, Хорст! —Воскликнул Курт. —А вот они… ониРастут.Схватил костыльИ костылемОн ткнул перед собойТуда,Где дети за угломРазыгрывали бой.— А подрастут — в шинельку ихИ —Под кулак фельдфебеля,Чтоб в них,Верзилах строевых,Ни человека не было.«А ну-ка, бравые, ра-авняйсь!А ну, болваны, р-руиг!»И в настоящую,Как нас,В кровавую игру их.Вперед!Как велено судьбойИ богом!Дранг нах остен!Разры-ыв!Разры-ыв!И Хорст-второй,Твой Руди — блиц! — и к звездам.Моим путем.Ни рукава,Ни пряжки не останется.Запомни, Хорст, как дважды два:Огонь — он возвращается.Разры-ыв!И —В крошку города,В лавину камнепада.Тогда ни памяти…ТогдаНи костылей не надо.Все к черту, Хорст!Железный чадИ черный снег на грудах.И только тени закричатО нас,О бывших людях.Он смолк, порывисто дыша,И вдруг вперед подался.Во все глазаКричит душа,А рот еще смеялся.— Смотри и думай, кавалерЖелезного креста.Я памятник!Меня бы в скверЖивымНа пьедестал.Не как героя, нет!А какНаглядное пособие.И костыли вот так и такСкрестить, как у надгробия,Чтоб каждый вспомнил,Кто б ни шел,Про тот начальный выстрел.Меня бы — черт возьми! —На столВоенного министра!Он усмехнулся и поник,Устало спину сгорбив.Одни глаза…Глаза,А в нихПлескалось море скорби.Закат, как память, полыхалНа пепельном лице.Хорст понимающе вздыхал,Но думал о свинце.