Читать «Струна (сборник)» онлайн - страница 213

Но вот «По ком звонит колокол» замечательная книга. Читал ее, помню, еще в тайной рукописи (было советское время, роман не печатали у нас. Говорили, что воспротивилась Долорес Ибаррури, там ее упоминает персонаж, «списанный» с Михаила Кольцова, и упоминает иронически. Да и не только наверняка в этом дело – Андре Марти, троцкисты и пр.).

Читали мы «По ком звонит колокол» с таким восхищением. При этом сцена – любовь Джордана и этой девушки (Марии) – воспринималась мною как самое сильное повествование о любви, которое когда-либо читал. По-русски у Платонова такая вот сила в «Реке Потудань».

Причем мне казалось, что эта сцена где-то в середине, она в чем-то, в своем роде – чуть ли не контрапунктна военному повествованию, чуть ли не одна из кульминационных сцен (война, но и жизнь, любовь, да еще столь драматичная – то, что произошло до этого с этой девушкой).

Но вдруг оказалось (перечитывая), что девушка появляется очень скоро, на нескольких, почти что первых страницах, и мне (давнему любящему читателю) представилось ясно, что это прямо «подстава», как в беллетристике, ага – вот и девушка, да еще она улыбается Джордану, значит, дальше будут их отношения и наверняка любовь… Первая глава совсем небольшая. И вот. Вторая глава. И сразу – Мария.

Субъективно? Не знаю. Читать «По ком звонит колокол» очень интересно, затягивает тебя повествование, нет той трудности восприятия фолкнеровских экспериментов, однако у Фолкнера (б. м., из-за «трудности» чтения) не просто следишь за движением повествования, а еще и раздумываешь над ситуациями, столкновениями разных характеров, читаешь медленно.

Кстати, вернемся к Марии в этой самой первой сцене встречи с Джорданом. Она смотрит на него неотрывно, она, повторим, ему улыбается. А рассказывали до этого (в чем причина, мы потом узнаем), что она прямо вздрагивала, когда кто-то до нее даже дотрагивался. Пусть она уже пришла в себя после того, что с ней было. Но ведь не настолько, не сразу ведь. А тут попросту беседует с незнакомцем, ему, мужчине, улыбается.

Не знаю, не знаю. Станиславский говорил: «Не верю». Все ведь наверняка психологически сложнее, и в поведении (с первой встречи). Наверное, что-то есть чисто внешнее в психологическим рисунке автора. Не знаю. В общем, так мне сейчас кажется. А читаю все равно с таким интересом, следишь за движением сюжета неотрывно. А настоящая сцена – любовь – это 7-я глава. Действительно близко к середине. Однако речь тут была о начале: надо ли так сразу вводить Марию. И ее психология.

Вот так. Пожалуй, на этом кончу. О Фолкнере, Хемингуэе.

Но вот писатель, очень хороший, а все же не того масштаба. Тоже переводной. Кортасар. И на его примере (хотя это и перевод) можно говорить о стиле. Бабель когда-то отвечал на вопрос, как он добивается яркости своих рассказов: «Стилем, батенька, стилем» (цитата не точная, без «батеньки» наверняка, но смысл точный).

Как работает Кортасар? Чем достигается подлинный интерес читателя к его во многом великолепным рассказам? Нет, не просто переплетением реального с фантасмагорией, как представляется. Все и сложнее, и – проще.