Читать «Странное чувство» онлайн - страница 4

У семьи Закурко есть своя автомашина, водит её та же Кира Андреевна. Их дом изобилует коврами и всякой мебелью. Павел Иванович привык к комфорту, и судьбе было угодно чтобы каюта на новом базовом корабле оказалась не менее комфортабельной. Но иногда, вышагивая по железному, скользкому от рыбьей чешуи палубному настил беседуя с рабочими в ватниках и высоких резиновых сапогах он, как ни странно, ощущал, что настоящая жизнь миновала его, пронеслась стороной, что где-то далеко-далеко то утро, когда он, стоя у каменной ограды, смотрел на морские суда и радовался предрассветному прохладному ветерку.

Его жена — в прошлом простенькая продавщица газет Кирочка — уже давно нигде не работает. А сейчас и радиограмму шлёт: почему опоздал поздравить? И в самое горячее время для него время когда случается, по двадцать часов не сомкнуть глаз.

— Ну что ж, такова жизнь, — как бы оправдывался он, хотя и знал, что этими словами обманывает себя. Однако не мог Павел Иванович согласиться и с теми кто гововаривал: «Любовь моряка — вы сами знаете какою она бывает порой». Любовь у Павла Ивановича не была такою, он любил свою жену, свою Киру и хотел относиться к ней по-прежнему, несмотря на то, что порою страдало его мужское самолюбие.

Сколько раз приходилось Кире ожидать его возвращения из морских рейсов. Никогда не изгладится из памяти их первая встреча после войны. Он ехал с фронта подчас «зайцем», едва втискиваясь в битком набитые вагоны. Все военные годы Кира провела в захолустной сибирской деревне, работая с утра до ночи, чтобы прокормить малолеток-дочерей и себя. Четыре года не было от мужа никаких известий: в первый месяц войны она проводила Павла на торпедный катер и с тех пор ни одного письма. Исхудавшая, загорелая до черноты, в старом ситцевом платье, она бросилась ему на шею и разрыдалась. И в этот вечер выплакала всю боль, которую все эти годы она испытывала в холодной Сибири, всю свою материнскую любовь и женскую гордость.

Павел тогда словно онемел, потрясённый встречею с семьёй, а после сказал:

— Ничего. Начнём всё заново.

Жена в ответ опять всплакнула.

— Заживём… да, да… заново…

Он помнил, какой была Кира в первые послевоенные годы. Со дня на день крепла его любовь к ней, любовь, возрождённая после долгой разлуки. Вот она — жена — стоит на пирсе, моложавая, радостная, загорелая, в белом платье. У неё открытые красивые плечи, словно изваянные искусным скульптором. Она прижимает к груди яркий букет. Тогда Павел Иванович чувствовал себя помолодевшим на добрый десяток лет.

На суше рядом с Кирой он не представлял, какую огромную роль играет женщина в жизни моряка.

А когда снова наступал срок и он покидал семью, когда рядом не было Киры, воспоминания о ней постепенно очищались от всего наносного, житейского. В него вселялся морской покой, и в то же время в нём оживала морская тоска по счастью. И она — Кира Андреевна — была для него этим счастьем, светлым, надёжным.

Признаться, в первые годы супружества, в годы медленного продвижения по служебной лестнице ему было по душе, что Кира изменилась: скромная девушка стала волевой и энергичной женщиной. Она привыкла хорошо одеваться, следуя моде, прекрасно обставила квартиру. Ему нравилось, как жена ухаживала за ним во время короткого отдыха перед новым морским походом.