Читать «Стихотворения, включавшиеся автором в прижизненные сборники» онлайн - страница 45

При этой краткости житейского пути,

В таком убожестве неведенья, бессилья

Должны бы спутники соединить усилья

И дружно общий крест нести…

Нет, люди - эти бедные микробы -

Друг с другом борются, полны

Нелепой зависти и злобы.

Им слезы ближнего нужны,

Чтоб жизнью наcлаждаться вдвое,

Им больше горя нет, как счастие чужое!

Властители, рабы, народы, племена -

Все дышат лишь враждой, и все стоят на страже.

Куда ни посмотри, везде одна и та же

Упорная, безумная война!

Невыносимо жить!

Я вижу: с нетерпеньем

Послание мое вы прочитали вновь,

И прокурорский взор туманится сомненьем…

"Нет, это все не то, тут, верно, есть любовь…"

Так режиссер в молчаньи строгом

За ролью новичка следит из-за кулис…

"Ищите женщину" - ведь это ваш девиз?

Вы правы, вы нашли. А я - клянуся Богом, Я не искал ее. Нежданная, она

Явилась предо мной, и так же, как начало,

Негадан был конец… Но вам сознанья мало,

Вам исповедь подробная нужна.

Хотите имя знать? Хотите номер дома

Иль цвет ее волос? Не все ли вам равно?

Поверьте мне: она вам незнакома

И наш угрюмый край покинула давно.

О, где теперь она? В какой стране далекой

Красуется ее спокойное чело?

Где ты, мой грозный бич, каравший так жестоко,

Где ты, мой светлый луч, ласкавший так тепло?

Давно потух огонь, давно угасли страсти,

Как сон, пропали дни страданий и тревог…

Но выйти из твоей неотразимой власти,

Но позабыть тебя я все-таки не мог!

И если б ты сюда вошла в мой час последний,

Как прежде гордая, без речи о любви,

И прошептала мне: "Оставь пустые бредни,

Забудем прошлое, я так хочу, живи!" -

О, даже и теперь я счастия слезами

Ответил бы на зов души твоей родной

И, как послушный раб, опять, гремя цепями,

Не зная сам куда, побрел бы за тобой…

Но нет, ты не войдешь. Из мрака ледяного

В меня не брызнет свет от взора твоего,

И звуки голоса, когда-то дорогого,

Не вырвут, не спасут, не скажут ничего.

Однако я вдался в лиризм… Некстати!

Смешно элегию писать перед концом…

А впрочем, я пишу не для печати,

И лучше кончить дни стихом,

Чем жизни подводить печальные итоги…

Да, если б вспомнил я обид бесцельных ряд

И тайной клеветы всегда могучий яд,

Все дни, прожитые в мучительной тревоге,

Все ночи, проведенные в слезах,

Все то, чем я обязан людям-братьям, Я разразился бы на жизнь таким проклятьем,

Что содрогнуться б мог Создатель в небесах!

Но я не так воспитан; уваженье

Привык иметь к предметам я святым

И, не ропща на Провиденье,

Почтительно склоняюся пред ним.

В какую рубрику меня вы поместите?

Кто виноват? Любовь, наука или сплин?

Но если б не нашли разумных вы причин,

То все же моего поступка не сочтите

За легкомысленный порыв.

Я даже помню день, когда, весь мир забыв,

Читал и жег я строки дорогие

И мысль покончить жизнь явилась мне впервые.

Тогда во мне самом все было сожжено,

Разбито, попрано… И, смутная сначала,

Та мысль в больное сердце, как зерно

На почву благодарную, упала.

Она таилася на самом дне души,

Под грудой тлеющего пепла;

Среди тяжелых дум она в ночной тиши

Сознательно сложилась и окрепла…

О, посмотрите же кругом!

Не я один ищу спасения в покое, В эпоху общего унынья мы живем.

Какое-то поветрие больное -