Читать «Стихи 2011–2019 гг.» онлайн - страница 4

и ночь светла.

Исаак и его Авраам

я сижу на горе

в середине материка

больна здесь моя нога

больна здесь моя рука

больна здесь моя душа

и только отец здоров

и когда он спрашивает ну что, так где ты готов

посмотреть за край?

какая разница, говорю,

вот здесь и давай

Гостиница

на севере дыра

и смыслов ноль

зато внизу полно всего – филистимляне,

Самсоны, битвы храмов…

без стихов

я замурован в Дойчланд третьи сутки

со мной здесь пара книг,

сыр,

хлеб

и соль,

бутылка к ужину – спасения феномен,

надежный, с кнопкой, нож

зудит в кармане

всё как всегда –

тотально автономен

и нежный русский мат

хранит меня в рассудке

* * *

жизнь человека есть комментарий

к его судьбе

который он пишет без пауз в своем труде

но и судьба есть в общем-то сноска

а сверху – текст

сплошных повторений

и общих

избитых

мест

* * *

нам ничего с тобой не угрожает

нас оставляют ночью длиться вроде

и мы живём за пазухой у Бога

и всё идет естественным путём

как в Африке, где лишь колдун деревни

глядя насквозь, в растерянном уроде

дар джунглям шлёт

и метит лоб урода

куриной лапкой и кривым ногтём

* * *

мне стало тесно

в стихах моих друзей

не интересно

нет колодезей

с живой водой безумных смыслов

а что без них поэт?

он изнутри и сух и спет

был родником, а стал в углу

стоять железным коромыслом

* * *

Наверно я неправ

несправедлив

предвзят

бесстрастья –

ни на грош,

страстей –

полны амбары

в мозгу ведут базар

языческие лары,

Сиддхарта,

Иисус…

и семь свечей горят

* * *

Сегодня ничего не написал

вообще не был

Архангелов,

Престолы,

Господства,

Власти,

гениев,

их школы

послал и дрых

раз я, –

Бог тоже спал

* * *

У Тютчева – «пылающая бездна»

у Шопенгауэра – «черный океан»

а в щель меж ними жизнь пролезла –

трюк иллюзиониста,

жажд стакан…

и вот ты здесь.

и слаще нет мгновенья –

рассматривать экран,

где бездны на углу

стоишь не ты.

а ты – стихотворенье

бумажной птичкой шлешь

в кругом живую мглу

* * *

Молот жизни

бьёт старается

в года наковальню

это смерть перемещается

из прихожей

в спальню

* * *

Я брежу

и брюзжу

и в шкуре тредиаковской

ползу через Неву

средь полыней

и льдин,

а на мосту народ,

культуры господин,

сверяет вопль мой

грамматикой московской.

* * *

Не звонит телефон

болит спина

высыхает во рту слюна

всё готово для нашей невстречи

и бессмысленность речи

воздвигается как стена.

* * *

Не научился жить.

узнал об этом, читая книги.

в книгах искал оправданье,

искал образцы себя.

нашел лишь соблазны духа,

только ума интриги.

а тело не остановишь,

тело уходит, грубя…

* * *

Я видел человека – он стоял,

я видел человека – он сидел,

я видел третьего – он на бегу лежал,

потом четвертого – он полз и песню пел,

еще был пятый – он пахал в полях,

за ним шестой – тот от себя балдел,

седьмой, ну, этот ковырял в зубах,

восьмой шил дело третьему, чтоб сел,

а не валялся, тунеядец, днем,

и был девятый за моим окном,

он был смурной, он мялся с топором,

меня, десятого, он ждал у входа в дом.

* * *

Весь толк исходит от народа,

а бестолочь – от единиц.

откройте пять любых страниц

в любое время дня и года

и вы увидите – их написал народ,

поскольку всё здесь вам ласкает души.

но раз в квартал, когда наоборот

вам единица лезет в уши,

она их не ласкает, а дерёт,

она их какафонией изводит, –