Читать «Сталинградский Гаврош» онлайн - страница 15

Трубу установили быстро. Бабушка стала обмазывать основание, чтоб не было щелей и чтоб из них не валил дым. Она считала, что и тяга в этом случае будет лучше. Генка торопил ее, боялся, что заметят немцы и кинут мину.

— Вот и все, — сказала бабушка и приготовилась сойти с покатой крыши блиндажа. В это время напротив них взорвалась мина.

— Скорей! — крикнул Генка. — Щас кинут вторую.

А сам скатился вниз и прижался к земле. Раздался второй взрыв. Генка выждал и поднял голову. Мимо прошла бабушка, сделала несколько шагов и упала. Генка на локтях, как когда-то к матери, рванулся к бабушке. Она лежала на боку, из шеи тугой струйкой била кровь. Открытые глаза покрывала смертная пелена. Ночью вырыли могилу и похоронили бабушку.

— Вот и все, — сказал отец. — Теперь они все трое вместе — мать, дочь и внучка.

Сказал и, сгорбившись, беззвучно заплакал. Генка зашел за блиндаж и дал волю слезам. Бабушка ворчала на него, поругивала, потому что любила и хотела, чтобы он выжил в этой страшной битве. Генка понимал это и любил свою бабушку. Он даже не обиделся на нее тогда, когда она в сердцах сказала, что лучше бы убило его, а не Свету. Своей настырностью, непоседливостью, а то и прямым непослушанием он часто огорчал бабушку. Теперь ее нету. Пусто без нее и горько.

Комбат морских пехотинцев

Шел ноябрь. Морозно-лютый, снежно-метельный и почему-то обещающий перемену к лучшему. Солдатские души угадывали эту перемену своей окопной мудростью. А бои между тем становились все ожесточеннее и злее. Осаждавшим давно казалось, что они вот-вот возьмут город. А город не давался, ускользал от них. Ожесточаясь, они теряли уверенность в победе и все глубже заталкивали себя в неотвратимое поражение. Оборонявшиеся, наоборот, в ожесточении врага чувствовали угасание его былой мощи и боевого духа. Немец промерз, оголодал и завшивел. А он привык к быстрым победам и комфорту. А тут победы не было, не было и комфорта.

Оборонявшиеся тоже ели несытно, мерзли в окопах, но они не были чужаками: своя земля, свой город, своя страна. А чужак всегда изгонялся и уничтожался. Этого не хотел понимать немец. Зато хорошо понимали оборонявшиеся и с каждым днем все больше утверждались в неотвратимости своей победы. Даже Генка заметил, что характер боев изменился именно в сторону ожесточенности.

— Нервничает немец оттого, что конец свой чует, — говорили солдаты.

Конец немцев солдаты видели из окопов, а не из армейских и фронтовых штабов. Но и там, в штабах, в том числе генеральном, не только видели конец немца, но и готовили его. Вот об этом солдаты не знали. Они продолжали воевать умело, изобретательно и храбро. А мой герой Генка Сиволобов продолжал жить и выживать, как теперь говорят, в экстремальных условиях. Он по-прежнему, рискуя жизнью, ходил за водой на Волгу. Он даже разработал четкий график таких походов, который по его разумению снижал степень риска. Ровно в шесть утра, когда уже не очень темно и не очень светло, а немец спал, он шел за водой. В другое время суток ходить на Волгу сам себе запрещал — опасно. Об этом же предупреждал знакомых солдат. Не слушались, ходили и… часто не возвращались.