Читать «Союз нерушимый: Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт» онлайн - страница 785

А.С. Зенитный огонь в этом вылете был?

И.Г. Не было. Странно, но даже на второй день войны японцы вели себя так, как будто советской авиации не существует. Видимо, понадеялись на то, что так далеко в их тыл советские самолёты не залетят. Мы им показали, как они сильно ошибались.

Прилетели обратно, пообедали. И пошли на второй вылет. Который от предыдущих сильно отличался.

Мы должны были оказать помощь нашим войскам, которые прорывали японскую оборону. Был участок, где японцам удалось наши части тормознуть. Вот там и пришлось нам работать уже в качестве штурмовиков.

Поскольку лететь было совсем недалеко, километров сто, не больше, то нам горючего в баки недолили, зато всем подвесили 100-кг авиабомбы. Тут мы уже бомбили всей эскадрильей, тремя звеньями последовательно, по наведению с земли. Отработали бомбами по линии японской обороны. Вот здесь уже зенитный огонь был, и ещё какой!

Я бомбил в первом звене, поэтому после бомбёжки мы ушли на бреющем в японский тыл, развернулись и пулемётно-пушечным огнём отштурмовали позиции японской артиллерии, и зенитной в том числе. Потом к нам присоединились и другие звенья. После этого вылета я свою 37-мм пушку зауважал ещё больше. Очень эффективная! Один осколочный снаряд в капонир зенитного орудия – всему расчёту конец!

В этом боевом вылете моя эскадрилья понесла первые боевые потери – один самолёт был сбит прямым попаданием зенитного снаряда, и лётчик погиб. Большинство самолётов имели осколочные повреждения, в основном небольшие, и два лётчика были осколками ранены, к счастью легко.

А.С. Зенитки были крупнокалиберные или автоматические МЗА?

И.Г. И те, и те. Всю войну у нас было именно так – на японских тыловых коммуникациях зенитного огня нет совсем, но там, где японцы успевали встать в оборону, зенитный огонь был сильнейший. Свои оборонительные позиции японцы старались прикрывать зенитками по максимуму, а на коммуникации, да и вообще тыл, зениток им просто не хватало. Потому мы очень любили вылеты по японским тылам и крайне не любили по линии боевого соприкосновения. Надо отдать должное нашему командованию, оно нас старалось использовать именно для нарушения работы японского тыла на максимальной оперативной глубине. На линию фронта мы летали мало, и только тогда, когда не было «свободных» бомбардировщиков или штурмовиков.

А за тот вылет наши наземные части нас очень благодарили, потому что японскую оборону после нашего удара они всё-таки прорвали.

А.С. Как дело шло в последующие дни?

И.Г. Несколько дней летали на «свободную охоту». Потом нам снова пришлось работать по японской обороне, это было при штурме Муданьцзяна (кажется, был пятый день войны), когда на земле были очень жестокие бои с сильнейшими японскими контратаками, поскольку этот город японцы сумели сильно укрепить, и для его защиты у них была собрана крупная группировка. Там мы за день сделали три вылета, и все с «сотками». Вот там снова по нам был очень сильный зенитный огонь. Убитых в моей эскадрилье не было, но опять было ранено два человека осколками (снова легко) и один довольно сильно обгорел. Кроме того, в моей эскадрилье было потеряно три самолёта, подбитых зенитками над целью. Правда, все лётчики успели перетянуть через фронт и прыгнуть уже над нашими. Вообще, над Муданцзяном по нам был самый сильный зенитный огонь за всю войну.