Узник, забытый всеми,не ждёт свиданья,но превращает времяв предмет страданья.В клетке, читая сонник,томится пленник.Вновь зацветают донники подмаренник,густо-зелёный шпорник,чабрец, душица…Знаешь ли ты, затворник,на что решиться?Тело твоё, как воду,прольют на сушу,выпустят на свободуживую душу.Будешь не заключённым —царём, эмиром,будешь в костюме чёрномпарить над миром.Ты — не последний грешник,не богохульник —скажешь: созрел орешник,зацвёл багульник…
2.
Жизнь освобождается от груза,выучив страдания азы,и опять летит к поэту музав виде легкокрылой стрекозы.Ивы спят, загадочны, как инки,как ацтеки, дремлют тополя…Сядет стрекоза на лист кувшинки —и возьмёт кукушка ноту «ля».Хор лягушек, чтобы не фальшивить,остудил в воде ненужный пыл.Не спугни сегодня музу — ты ведьстрекозу, как и меня, забыл.
* * *
Что ж ты пригорюнился,дурачок?Ты поймай мелодиюна крючок,ты её, голубушку,зацепи,а потом держи еёна цепи.На цепи мелодияне страшна, —ведь у покупателяпуста мошна:он, поэт и праведник,стал левшойс непонятной музыкойза душой…Ты забудь о прошлом,спокойно спи,Но держи мелодиюна цепи —пусть она, как солнце,идёт в зенит,но при этом цепьюсвоей звенит!
* * *
На просеках влажных, на светлых опушкахсидели в своих разноцветных избушкахстрекозы и бабочки, пчёлы, шмели…В их крохотных домиках розы цвели.Топились в избушках голландские печки,на окнах стояли прозрачные свечки,на солнечных стенах висели сачки,в которых сидели и пели сверчки.Берёзы как белые храмы стояли,играл богомол на огромном рояле,и там, где рождался таинственный мрак,его разноцветный топорщился фрак.
* * *
Анатолию Борисовичу Сучкову
Ласточка щебечет: «Где мой суженый?», —и зовёт его что было сил.На пригорке храм стоит разрушенный,в нём живёт Архангел Михаил.Ходят молча мимо храма жителис детским чувством страха и вины.Знаю я, что и мои родителив этом храме были крещены.Здесь венчались и встречали праздники,отпевали родичей, как встарь,а сегодня воробьи-проказникизалетают с улицы в алтарь.Но в пространстве, где светло и ветрено,вдруг возник Нерукотворный Лик,а между Богдановкой и Жедриночудотворный стал журчать родник.Да и мы — уставшие, как водится,видим в небе как бы сквозь туманРождество Пречистой Богородицыи Её Введение во храм.
