Читать «Сокровище двух миров» онлайн - страница 34

Радислава разжала пальцы на запястье Виктора лишь минуту спустя, когда байкер понял, что вырываться бесполезно. Тяжелый метательный нож рыбкой скользнул обратно в рукав.

В комнате оборотничка устало плюхнулась на одну из кроватей и вынула квиддеру из футляра. Мужчина, опершись о спинку кровати, глядел на худенькую девичью фигурку, теряющуюся в полумраке.

– Ничего страшного не произошло, – вздохнула менестрель. – За все прожитые годы и не к такому привыкаешь…

– Извини, но я как-то не намерен привыкать к тому, что мою любимую оскорбляет всякая иезуитская дрянь, – огрызнулся Виктор, машинально потирая запястье.

Радислава молчала, подкручивая колки и вслушиваясь в звучание струн. Каждый звук – маленькая жизнь… И лишь все вместе, сплетаясь в созвучие, они создают единый поток, который сначала струится по капле, а потом льется все сильнее, превращаясь в полноводную реку: врывается в пересохшее русло, возрождаясь и возрождая. Оборотничка замерла, прислушиваясь к себе. Луна, заглянув в окно, высеребрила рассыпавшиеся по плечам волосы. Менестрель тронула струны, исполнила замысловатый перебор, осталась довольна и задумчиво обхватила корпус квиддеры, глядя перед собой, будто что-то вспоминая. Тогда тоже был вечер… И музыка, за которую она так и не отблагодарила его, пусть Виктор и играл тогда исключительно показухи ради. Пальцы сами собой прижали нужный аккорд, роившиеся в голове слова сложились в напевные строки, а голос стал еще одной струной:

Сияя тусклой позолотой,Мольбой безмолвною крича,Она с отчаянной охотойМечтала смертной стать гарротой,Сестрой скрипичного ключа.Уже давно, в тиши музея,Она ленилась петь и жить,Забыв, что каждый день глазея,Как будто в стенах Колизея,Мечтали люди ей служить.Ее изящная фигураБлюла себя сквозь сны и мари,Волнуя сердце балагура,Рождая поцелуй Амура,Но, помня руки Страдивари,Подобно копьям божьей рати,Ее смычок бывал остер,Ведь, звук и дух сплетя так кстати,Ее родню создал Амати,Но кто-то бросил на костер.Ее считали высшим вкусом,Елеем и росой с небес,А нарекли потом искусом,Нечистой похоти укусом,Что миру дал коварный бес.О, как она когда-то пела,Прекрасней трели соловья,Она рыдала и кипела,Кровь на струне ее алела,Твоя… А может, и моя…Ее теряли… Находили…Дарили милости взамен,Как будто женщину, любили,Но позже душу в ней убили,Витрины обрекли на плен.Она впитала дух веков,Волненье жизни, запах гари,Раба, но вечно вне оков,Творенье муз, дитя богов,Простая скрипка Страдивари…

– Спасибо! – шепнул Виктор, наконец-то сумев проглотить застрявший в горле комок. – Это настоящее волшебство!

Менестрель отблагодарила его выразительной улыбкой. И вновь все затихло. Радислава продолжала сидеть с квиддерой в руках, не в силах оторвать взгляд от паутины лунного света на полу.

– Что, и спать с ней в обнимку будешь? – ехидно осведомился байкер минуту спустя, пытаясь хоть как-то разбить повисшую в воздухе тревожную тишину.

– Ага… – рассеянно откликнулась Радислава, все так же глядя в одну точку и машинально поглаживая выпуклый бок квиддеры.