Читать «Собрание сочинений в 5 томах. Том 5/3. Таис Афинская» онлайн - страница 319

И все же по сюжету и динамике - это повесть приключенческого характера в той же мере, в какой приключенческая «Лезвие бритвы». Однако и в сюжетной линии она опирается на малоизвестные широким кругам читателей исторические факты. Поэтому и столь много раз использованные в литературе походы Александра Великого здесь предстают в несколько ином свете, освещены на основании других, не столь изжеванных эпизодов. И конечно, как всегда и неизбежно, диалектическая основа анализа исторического развития позволяет также придать несколько другой аспект государственности Александра, связи Азии и Европы в истинном месте империи в тогдашнем мире. Это я перечислил структурно-идеологические связи, а что касается художественной расцветки» — Вы о ней имеете представление.

Цель повести: показать, как впервые в европейском мире родилось представление о гомонойе — равенстве всех людей в разуме, в духовной жизни, несмотря на различие народов, племен, обычаев и религий. Это произошло потому, что походы Александра распахнули ворота в Азию, до той поры доступную лишь торговцам и пленным рабам, ворота обмена культур. В этом-то, собственно, главный стержень этого этапа развития истории человечества (с нашей, европейской + индийской точки зрения).

Немного о другом — литературоведческом. Интересно, как изменяется литературное окружение, моих произведений. Сначала «рассказы о необыкновенном» были в самом деле необыкновенны для советской литературы. Никто (абсолютно!) не писал так и на подобные темы. Затем, с прогрессом науки и распространением популяризации, рассказы потеряли свою необыкновенность, а сейчас необычайные открытия и наблюдения выкапываются ото всюду и печатаются прямо пачками в альманахах типа «Эврика», «Вокруг света».

Когда писалась и издавалась «На краю Ойкумены», тогда в советской литературе не было ни единой повести из древней истории (ее, кажется, почти и не учили в школе). «Ойкумена» даже валялась пять лет из-за непривычной манеры изложения исторической повести, не содержавшей великих героев, победителей и т. п.

То же самое с «Туманностью». Непонимание коммунистического общества, порожденное сегодняшними (вчерашними) представлениями о классовой борьбе и классовой структуре, было перенесено вопреки классикам марксизма на будущее. А сейчас повести о полетах на звезды, об иных цивилизациях и будущем коммунизме уже стали обычными.

«Лезвие бритвы» и по сие время считается высоколобыми критиками моей творческой неудачей. А я ценю этот роман выше всех своих (или люблю его больше). Публика уже его оценила - 30-40 руб. на черном рынке, как Библия. Все дело в том, что в приключенческую рамку пришлось отправить апокриф — вещи, о которых не принято было у нас говорить, а при Сталине просто — 10 лет в Сибирь: — йоге, о духовном могуществе человека, о самовоспитании — все это также впервые явилось в нашей литературе, в результате чего появились легенды, что я – якобы посвященный йог, проведший столько-то лет в Тибете и Индии, мудрец, вскрывающий тайны.