Читать «Собрание сочинений в 25 томах. Том 9» онлайн - страница 107

Они шли по улице, ничего не замечая, и говорили каждый о своем подавленными голосами, оба точно пьяные.

— Где верное? — спрашивал Мельников, протягивая вперед руку, как бы щупая воздух.

— Вот видишь — убили двух,— говорил Евсей, напряженно ловя непослушную мысль.

— Сегодня, надо думать, много убито...

Мельников долго молчал, потом вдруг погрозил в воздух кулаком и сказал решительно, громко:

— Будет! Взял я грехов на себя довольно. За Волгой есть у меня дядя, древний старик,— вся моя родня на земле. Пойду к нему! Он — пчеляк. Молодой был — за фальшивые бумажки судился...

И, снова помолчав немного, шпион тихонько засмеялся.

— Что ты? — досадливо спросил Евсей.

— Всё забываю,— три года назад дядя-то помер...

Незаметно дошли до знакомого трактира; у двери Евсей остановился и, задумчиво посмотрев на освещенные окна, недовольно пробормотал:

— Опять люди... Не хочется мне идти туда.

— Пойдем, всё равно! — сказал Мельников и, взяв его за руку, повел за собой, говоря: — Мне одному скучно будет. И боязлив я стал... Не того боюсь, что убьют, коли узнают сыщика, а так, просто — жутко.

Они не пошли в комнату, где собирались товарищи, а сели в общей зале в углу. Было много публики, но пьяных не замечалось, хотя речи звучали громко и ясно, слышалось необычное возбуждение. Климков по привычке начал вслушиваться в разговоры, а мысль о Саше, не покидая его, тихо развивалась в голове, ошеломленной впечатлениями дня, но освежаемой приливами едкой ненависти к шпиону и страха перед ним.

«Погубит он меня — погубит...»

Мельников неохотно пил пиво, молчал и почесывался.

Недалеко от них за столом сидели трое, все, видимо, приказчики, молодые, модно одетые, в пестрых галстуках, с характерной речью. Один из них, кудрявый и смуглый, взволнованно говорил, поблескивая темными глазами:

— Пользуются одичалостью разных голодных оборванцев и желают показать нам, что свобода невозможна по причине множества подобных диких людей. Однако — позвольте — дикие люди не вчера явились, они были всегда, и на них находилась управа, их умели держать под страхом законов. Почему же сегодня им дозволяют всякое безобразие и зверство?

Он победоносно оглянул зал и ответил на свой вопрос с горячим убеждением:

— Потому, что желают показать нам: «Вы за свободу, господа? Вот она, извольте! Свобода для вас — убийства, грабежи и всякое безобразие толпы...»

— Слышишь? — сказал Евсей.— Это Сашкин план.

Мельников угрюмо взглянул на него и не ответил.

Кудрявый поднялся со стула и продолжал, плавно поводя рукой со стаканом вина в ней:

— Неправда, и протестую! Свобода нужна честным людям не для того, чтобы душить друг друга, но чтобы каждый мог защищать себя от распространенного насилия нашей беззаконной жизни! Свобода — богиня разума, и — довольно уже пили нашу кровь! Я протестую! Да здравствует свобода!

Публика закричала, затопала ногами...

Мельников взглянул на кудрявого оратора и пробормотал:

— Какой дурак...

— Он верно говорит! — возразил Евсей, сердясь.

— А ты почему знаешь? — равнодушно спросил шпион и медленными глотками стал пить пиво.