Читать «Собраніе сочиненій В. Г. Тана. Томъ четвертый. Скитанія» онлайн - страница 162

Въ концѣ концовъ, однако, американскіе техники были, дѣйствительно, славные ребята. Все время нашего совмѣстнаго путешествія, которое продолжалось до Москвы, они постоянно засѣдали вокругъ общаго столика и усердно тянули коньякъ, состязаясь съ компаніей ленскихъ золотопромышленниковъ, которые не менѣе настойчиво усиживали отечественное монопольное вино, тутъ же по сосѣдству. Однако согласіе между обѣими компаніями было самое трогательное, и нерѣдко оба стола сливались воедино и пили по очереди три раза за Америку коньякомъ и три раза за Россію московской смирновкой. Понятно поэтому, что американцы были болѣе всѣхъ возмущены выходкой ретиваго корреспондента, и подъ конецъ на байкальскомъ пароходѣ совсѣмъ-таки сталъ созрѣвать международный инцидентъ. Къ счастью, переѣздъ черезъ Байкалъ былъ коротокъ, и англичанинъ, выйдя на берегъ, отправился въ Кяхту по другой дорогѣ. Вѣроятно, онъ имѣлъ это въ виду, заявляя свой смѣлый протестъ противъ сои буровъ. Воображаю, какими извѣстіями съ Саскачеванскаго острова угостилъ онъ послѣ этого провинціальную англійскую публику. Во всякомъ случаѣ мы его больше не видали.

III

Отъ Харбина до Фулярди поѣзда ходили еще довольно правильно. Дальше началась область неопредѣленнаго желѣзнодорожнаго движенія въ зависимости отъ крушеній, которыя на этомъ небалластированномъ полотнѣ происходятъ буквально каждый день. Свободенъ путь, — маленькій служебный поѣздъ пройдетъ впередъ станцію или двѣ, потомъ какой нибудь злосчастный вагонъ свернется на сторону, разрушивъ часть насыпи, и движеніе останавливается на день или на два. Такіе участки лучше всего проѣзжать на лошадяхъ, ибо черезъ десять — двадцать верстъ желѣзная дорога навѣрное опять функціонируетъ. Такимъ образомъ мы доѣхали до Хингана, гдѣ желѣзный путь окончательно оборвался.

Дорога шла окраиной пустыни Гоби, и по обѣ стороны насыпи разстилалась та же безжизненная равнина, покрытая жидкими клочками полузасохшихъ осеннихъ травъ и обвѣваемая неугомоннымъ степнымъ вѣтромъ. Было сухо и холодно; сѣрыя тучи мерзлой пыли носились кругомъ, затемняя небо. Изрѣдка въ пыльномъ туманѣ являлся небольшой гуртъ жирнохвостыхъ овецъ подъ командой двухъ или трехъ угрюмыхъ всадниковъ въ бѣлыхъ бараньихъ шубахъ; группа двугорбыхъ верблюдовъ, нелѣпыхъ какъ сновидѣніе, обросшихъ коричневой шерстью, съ маленькой головой и длинной гусиной шеей, застигнутая врасплохъ свисткомъ локомотива, разбѣгалась во всѣ стороны, далеко выкидывая свои длинныя ноги и странно ковыляя высокой раздвоенной спиной.