Читать «Смерть и прочие хэппи-энды» онлайн - страница 10
Мелани Кантор
Оливия пристально смотрит на меня:
– Мы поболтаем о погоде или перейдем сразу к делу?
Мою шею сводит спазм. Губы не двигаются. Я отпиваю виски для «голландской смелости». Что вообще означает это выражение – «голландская смелость»? Я пытаюсь подобрать определение.
– Дженнифер?
– Извини. Извини. Давай перейдем сразу к делу.
И я начинаю. Будто ныряю с самого высокого трамплина в бассейне, когда сердце трепещет и желудок подпрыгивает к горлу. Я в свободном падении, в ожидании шлепка о воду.
– Помнишь, на днях я ходила к доктору?
– Да…
– Ну, я получила результат моего анализа крови. Я думала, он скажет мне, что у меня дефицит железа или что-то в этом роде, но вышло так, что у меня необычная болезнь крови.
Оливия втягивает голову в плечи.
– О-о, – бормочет она. – Мне так жаль…
– И это в последней стадии.
– Шутишь!
– Хотелось бы.
Она молчит, ожидая продолжения.
А я не знаю, как отреагировать на это молчание. Интересно, есть ли какие-то советы по этикету, которые помогали бы друзьям в подобной ситуации?
– Господи, Джен! Ты
Она хватает меня за руку, мы смотрим друг другу в глаза и ошеломленно молчим, как будто кто-то нажал на кнопку паузы.
Затем этот кто-то нажимает кнопку «пуск».
– Мне так жаль, Джен… Я даже не знаю, что сказать…
– Я тоже не знаю, – говорю я. Отпускаю ее руку и беру свой бокал, потому что хочу как-то разрядить атмосферу неловкости.
– Тебе нужно узнать второе мнение, – решительно произносит она, выпрямившись, словно готовясь к схватке. – Нам надо найти лучшего специалиста по крови в стране. В мире!
– Признаться, я бы так и сделала, но доктор Маккензи тщательно изучил этот вопрос. Это невероятно редкое заболевание. И если нужны какие-то доказательства его правоты, то моя мать называла его нашим «золотым самородком», лучшим диагностом, которого только можно найти, и в ее словах не было резона сомневаться. К тому же я не уверена, что на это есть время.
Оливия хмурится:
– Конечно, есть. О каком сроке мы говорим? Это вообще обсуждалось?
– Это какие-то месяцы, Лив. Три. В лучшем случае.
Она зажимает рот рукой:
– Нет! Серьезно? Считая с этого дня?
– С этого дня. Ну… я чувствовала усталость.
Ее лоб перерезает морщина. Оливия поджимает губы:
– Дженнифер?
– Да?
– Ты плакала?
Я указываю на синяки под моими глазами:
– Все выходные. Думаю, я выплакала все, что можно. Я переплакала.
– Почему ты не позвонила мне? Почему плакала в одиночку?
Я пожимаю плечами:
– Не знаю. Я как будто застыла в своей панике. Ты думаешь, что сделаешь это – протянешь руку своей лучшей подруге, возьмешь телефон… Но ты не делаешь. По крайней мере, я не сделала. Не смогла.
Оливия наконец не выдерживает и сама издает мучительный всхлип:
– Мне так жаль… Так невероятно жаль… Ох, Дженнифер. Что я буду делать без тебя? Я не должна плакать, ведь ты такая смелая и…
– Лив? – Ее имя срывается с моих губ сдавленным шепотом. – Я сказала, что уже вдоволь наплакалась…
Она бросает на меня вопросительный взгляд из-под мокрых ресниц.
– Так вот, я соврала. Обними меня, пожалуйста!