Читать «Следы неизвестного» онлайн - страница 67
Софья Борисовна Дубинская
Столяра Коломийца партгрупорг от кашля «вылечила». Он густо краснел и сокрушенно тряс светлыми кудрями, подтверждая: да, бывало такое и раньше, «обмывали» получку. Думал, что ж тут особенного, если прораб не против… Да, в тот раз остались вшестером, и еще эта… штукатур Прохоренко. Сидел за столом между Никандровым и Савеловым…
— Значит, Никандров мог видеть, какие деньги вам давал Савелов и какую сдачу вы ему вернули, когда принесли водку?
— Мог! Оно верно, мог! — нажимая на «о», басил Коломиец. — Возле был. Обматерил еще меня: ручник я ему на колено уронил.
— Какой ручник?
— Молоток столярный. Ручка треснула. Я латунью подбил, а все одно не держала. Хотел взять с собой, в общежитии насадить на новую, буковую. Только потерял я его…
— Когда?
— Тогда и потерял. А недавно нашел у Никишина, тоже столяра, в ящике. Шо ж ты, говорю, сукин сын, чужой инструмент тащишь да еще и ручку пополам сломал! Ну, известное дело, не брал, говорит, не знаю, кто его в ящик кинул…
Валентина даже дышать перестала. Лихорадочно перелистала дело. Вот он, протокол осмотра… Столярный молоток со сломанной ручкой! В углу возле двери, среди ломов, кирок, мастерков… «Дура! Еще на стройке работала! С какой стати среди такого инструмента быть столярному молотку — как могла не обратить внимания! Два точечных пролома черепа. Один скользящий удар — когда сломалась ручка… Вот почему так много крови в коридоре и на пальто Никандрова…» Она приложила к пылающим щекам холодные ладони. Ничего не заметивший Коломиец продолжал неторопливо окать:
— Как, говорит, пришли на другой день работать, так и увидел ручник. Темно, говорит, в кладовке, ты поди сам — это я, значит, — и сунул его в мой ящик по пьяной лавочке… А как я мог его сунуть, если кладовка запирается, а инструмент нам по утрам выдает сторож…
«Все верно, рано утром Никандров засыпал лужу крови строительным мусором, а молоток — в кладовку, в чей-то ящик…»
Отправив Коломийца за молотком и наказав ему не трогать головку руками, а аккуратно обернуть его бумагой, Литовцева вместе с ним отослала повестку столяру Никишину: показания того надо было оформить протоколом. Потом позвала ждавшего в коридоре каменщика Иванихина и получила те ответы, какие единственно и могла предполагать. Придя утром на работу в числе двух других каменщиков, Иванихин в коридоре никакой крови не заметил, среди инструментов в углу — они тут же их разобрали — молотка не было…
5
Очередной допрос Никандрова длился часа полтора.
— Я уже наизусть знаю все ваши вопросы, Валентина Георгиевна.
— А я — все ваши ответы, Владимир Константинович. И поскольку я все-таки слабый пол, то вот вам бумага и ручка. Пишите протокол. А я отдохну.
Он насторожился:
— Это еще зачем?
— Вы же каждый раз говорите, что я неточно записываю ваши ответы. Теперь пишите сами. Точно.
Она диктовала вопросы, он записывал ответы. Иногда откладывал авторучку, закуривал, рассказывал анекдотец, в меру остроумный и в меру сальный, и опять начинал писать. Он шел по своей версии, как по заезженной столбовой дороге, где каждый куст и каждый камень знаком и предупреждает: сейчас будет рытвина, а сейчас — поворот…