Читать «Слава моего отца. Замок моей матери (сборник, )» онлайн - страница 64

Я медленно повернул ключ… потянул к себе дверцу… она подалась… Я вошел в просторный стенной шкаф, поднял свечку: оба больших ягдташа из натуральной кожи с карманами из сетки предстали моим глазам… Они были набиты до краев, были готовы лопнуть, из каждого торчало по закупоренному горлышку бутылки… На полке, рядом с ягдташами, лежали оба патронташа, в которые я собственноручно вкладывал патроны. Какой готовился праздник! Огромное возмущение поднялось во мне, и я принял отчаянное решение: я пойду с ними вопреки их воле!

С кошачьей ловкостью поднялся я обратно в спальню и составил план.

Прежде всего – необходимо держать глаза открытыми. Если я засну, все пропало. Ни разу в жизни мне еще не удавалось проснуться в четыре утра. Значит, не засыпать.

Во-вторых, приготовить одежду, которую, верный своим привычкам, я разбросал по всей комнате… На четвереньках, в темноте, я отыскал свои носки и сунул их в ботинки.

После довольно долгих поисков под кроватью Поля нашлась моя рубашка. Я вывернул ее налицо, то же самое сделал с трусами и положил все это на кровать в изножье. Затем я снова лег, очень гордый принятым решением, и изо всех сил раскрыл глаза.

Поль спокойно спал. Теперь уже две совы перекликались через равные промежутки времени. Одна сидела поблизости от моего окна, наверное на большом миндальном дереве. А голос другой, не такой низкий, но, по-моему, более красивый, доносился снизу, из лощины. Мне пришло в голову, что это жена отвечает мужу.

Узкий луч лунного света просачивался через дырочку в ставне, отчего сверкал стакан на моей тумбочке. Дырочка была круглая, а луч плоский. Я решил узнать у отца объяснение этому явлению.

Вскоре сони на чердаке затеяли возню, закончившуюся дракой с прыжками и тонким визгом. Потом наступила тишина, и через стенку до меня донесся храп дяди Жюля, спокойный и размеренный храп честного человека… или отпетого мошенника. «По-моему, – сказал он, – Марсель заслужил быть с нами на Открытии!»

Быстроногий Олень действительно прав: у бледнолицых двойной язык!

И у него хватило духу лгать мне «для моей же пользы»!.. Значит, довести меня до отчаяния – это и есть моя польза? А я-то с такой нежностью прижал его к своей груди!

Я торжественно поклялся, что никогда ему этого не прощу.

Потом я стал думать о немом предательстве отца, но дал себе слово хранить молчание об этом удручающем событии, и пошел быстрее по тропинке, окаймленной неколючими кустарниками, которые ласково касались моих голых ног. В руках у меня было длинное, как удочка, ружье, которое сверкало на солнце. Моя собака, белый спаниель с огненно-рыжими пятнами, бежала впереди, принюхиваясь и время от времени издавая жалобный лай, точь-в-точь похожий на музыкальный зов совы; другая собака издалека отвечала ей. Вдруг невдалеке вспорхнула огромная птица с клювом аиста, но это была бартавелла. Она быстро и мощно летела прямо на меня. «Королевский выстрел!» Я сделал шаг назад, прицелился… резкий толчок вверх, бабах! Бартавелла в облаке перьев упала к моим ногам. Я не успел ее поднять, потому что прямо на меня летела вторая птица. Десять, двадцать раз мне удалось сделать «королевский выстрел», к великому изумлению дяди Жюля, который с отвратительным лицом лжеца вдруг показался из зарослей. Тем не менее я угостил его взбитыми сливками и оставил ему всех своих бартавелл с такими словами: «Позволяется лгать взрослым, когда это для их же пользы!» После чего я лег под дерево и совсем было заснул, но тут моя собака подбежала ко мне и зашептала мне в ухо: «Эй! Они уходят без тебя!»