Читать «Слава моего отца. Замок моей матери (сборник, )» онлайн - страница 115
Марсель Паньоль
Затем я пошел за старым обрывком веревки, который заприметил в траве у колодца Букан. Длиной он был не больше двух метров, и некоторые его волокна порвались, перетершись о закраину колодца. Тем не менее мне показалось, что он выдержит мой вес и позволит благополучно спуститься из окна моей комнаты. Я спрятал его под матрас.
Дошло дело и до сбора «пожитков»: немного нижнего белья, пара ботинок, острый нож, топорик, вилка, ложка, тетрадь, карандаш, моток бечевки, кастрюлька, гвозди и несколько старых, почти непригодных инструментов. Все это я спрятал под кроватью с намерением увязать в одеяло, как только все уснут.
Обе мои холщовые сумки ранее были отложены в шкаф до будущего охотничьего сезона. Я заполнил их тем, что удалось извлечь из приготовленных к отъезду в город тюков: сушеными миндальными орехами и сливами, небольшим количеством шоколада.
Тайные приготовления к побегу привели меня в возбужденное состояние. Бессовестно шаря в чужих вещах, в том числе вещах дяди Жюля, я сравнивал себя с Робинзоном Крузо, обследующим трюм севшего на мель потерпевшего крушение корабля и обнаруживающим там тьму бесценных предметов, как то: молоток, моток веревки или пшеничные зерна.
Когда все было готово, я решил посвятить маме последние часы, которые мне предстояло прожить рядом с нею.
Я очень тщательно почистил картошку, вымыл и высушил салат, накрыл на стол, время от времени подбегая к маме и целуя ей руку.
Последний ужин оказался на удивление вкусным и сытным, приготовленным словно нарочно для того, чтобы отпраздновать счастливое событие.
Ни у кого не нашлось ни одного слова сожаления. Наоборот, все казались очень довольными перспективой возвращения в городской муравейник.
Дядя Жюль говорил о своей префектуре, отец скромно признался, что есть надежда на получение Академических пальм к концу года, тетя Роза в очередной раз превозносила пресловутый газ… Мне было ясно: мысленно они уже в городе.
Они, но не я.
Камешек звякнул, ударившись о железную окантовку деревянной ставни. Это был условный сигнал. Я уже был одет и медленно, стараясь не производить никаких звуков, открыл окно. Снизу донесся приглушенный шепот:
– Ты готов?
Вместо ответа я спустил на веревке свой узел. Потом булавкой приколол
Лили стоял под оливковым деревом. Я едва различал его.
– Пошли! – сделав шаг по направлению ко мне, вполголоса произнес он.
Подняв с земли довольно тяжелый мешок, он пригнулся и рывком взвалил его на спину.
– Здесь картошка, морковь и ловушки.
– А у меня с собой хлеб, сахар, шоколад и два банана. Пошли, поговорим после.
Мы молча поднялись по крутому склону до Птитёй.
Я с упоением вдыхал прохладный ночной воздух и ничуть не беспокоился по поводу своей новой жизни.
В который уж раз мы следовали по дороге, ведущей наверх к Ле-Тауме.
Ночь была тихая, лишенная прежней бескрайней широты: ни одной звезды на небе. Я продрог.
