Читать «Скудный материк» онлайн - страница 118

 Но коллективное пение (или вполне назревшее коллективное избиение гостей потревоженными хозяевами) не состоялось.

 Потому что в дверь опять постучали.

 И спросили оттуда, из-за двери:

 -- Мальчики, к вам можно?

 Это позволяло предположить, что стучат девочки.

 Так оно и оказалось.

 Их было две.

 -- Зашли, делать нечего... -- сказала одна.

 -- Магнитофон послушать, -- сказала другая.

 Ну, что касается первой, то не было особой нужды к ней приглядываться, Володя и не стал. Не тот типаж. Не тот товар. Самая обыкновенная некрасивая девица. Длинноносая, бледногубая, плоская. В нелепой старушечьей кофте. Таких часто выбирают в профком -- собирать взносы. И социально-психологический анализ, которым сейчас занимался Владимир Савельевич, в данном случае не представлял никаких затруднений: в геологи подалась затем, чтобы своим подвижничеством всю жизнь бросать укор и вызов несправедливой судьбе; а сюда приехала все же с тайной надеждой -- как-то устроиться, выскочить замуж на безрыбье.

 Это понятно.

 Но другая...

 Володя сразу оцепил ее по достоинству. Красавица. Но не того занудного стандарта, которым столько лет подряд услаждал зрительные залы всесильный кинематограф, а теперь сам убегал от него в отвращении и панике. Нет, тут было что-то иное, свое... Что именно? Он пока не мог определить этого, безошибочно указать детали, создающие неповторимость, хотя он и слыл знатоком и мастером экранного портрета. Глаза? Пожалуй, глаза. Что-то в них есть... Надо бы приглядеться поподробней.

 Пока же он с полной ясностью узрел, что на ней -- черный спортивный свитер толстой вязки, сидящий весьма рельефно.

 И еще успел подумать: ну ей-то, ей зачем было забираться в эту глухомань, в это паршивое общежитие?

 Платон Андреевич первым пошел навстречу.

 -- Добрый вечер, милые коллеги! -- Вероятно, он и с ними был знаком. Всё его геологические кадры. -- Позвольте вам представить...

 И тут, совершенно неожиданно для самого себя, Владимир Савельевич сорвался с места, ринулся к двери, и, улыбаясь, протянул ладонь:

 -- Одеянов. Кинорежиссер.

 Сначала той, что была в свитере, а после той, которая собирала профвзносы.

 Хохлов изумленно воздел свои кустистые брови: то есть как же... А уговор? Вот ведь как обмишулился невзначай его подопечный.

 Впрочем, парни за столом не так уж сильно отреагировали на это внезапное разоблачение. Только переглянулись снова.

 Тот, который ходил в драных носках, нисколько этим не смущаясь, направился к магнитофону, нажал клавишу, включил обратную перемотку.

 Моталось долго. Потом снова щелкнуло.

 Протяжный и глубокий, меланхоличный, выделенный в пространстве стереофонической записью голос скрипки наполнил комнату.

 Эту комнату, где стояли три железные койки, три одинаковые тумбочки, а за столом под газетным абажуром теперь сидели семеро.

 Смычок был почти невесом, но страстен.

 -- Менухин? -- спросил вполголоса Платон Андреевич. Когда-то, в Америке, ему довелось слышать Менухина.