Читать «Сказки (с иллюстрациями)» онлайн - страница 30

— Вот тот, кого ты нам повелел поймать.

Атаман долго смотрел на пленника и наконец заговорил:

— Зулиэйкский паша, собственная совесть подскажет тебе, почему ты стоишь перед Орбазаном! — Услышав это, брат мой упал на колени и сказал:

— О господин! Ты, по-видимому, впал в ошибку, я несчастный горемыка, а не паша, которого ты ищешь! — Все присутствующие были удивлены подобной речью. А хозяин шатра сказал:

— К чему отпираться, я сейчас призову сюда людей, которые хорошо тебя знают. — И он приказал привести Зулейму. В шатер ввели старуху, которая на вопрос, признает ли она в моем брате зулиэйкского пашу, отвечала:

— Конечно! Клянусь гробницей пророка, что это и есть не кто иной, как паша.

— Видишь, презренный человек, как твоя хитрость пошла прахом? — гневно начал атаман. — Я не стану марать свой кинжал в крови такой мрази, как ты: я привяжу тебя к хвосту коня завтра, когда взойдет солнце, и буду скакать с тобой по лесам, пока солнце не скроется за холмами Зулиэйки!

Тут бедный мой брат совсем пал духом.

— Значит, проклятие жестокого отца обрекает меня на позорную смерть! — со слезами воскликнул он. — Теперь погибла и ты, возлюбленная сестра, и ты, Зораида, тоже!

— Притворство тебе не поможет, — сказал один из разбойников, связывая ему за спиной руки, — проваливай из шатра, а то атаман закусил уже губы и поглядывает на свой кинжал. Выходи скорее, если хочешь прожить еще хоть ночь.

Только разбойники собрались увести моего брата из шатра, ка столкнулись с тремя другими, которые гнали перед собой пленник; Они вошли с ним в шатер.

— Мы привели пашу, как ты приказал, — сказали они и потащил пленника к ложу атамана. В то время как пленника тащили, мой брат успел его разглядеть, и даже ему бросилось в глаза сходство этого человека с ним самим, — только тот был смуглее лицом и борода него была темнее.

Атаман, по-видимому, очень удивился появлению второго пленника.

— Кто же из вас настоящий? — спросил он, переводя взгляд с моего брата на того.

— Если ты подразумеваешь пашу из Зулиэйки, — горделиво отвечал пленник, — так это я!

Атаман долго смотрел на него строгим и мрачным взглядом, затем молча подал знак увести его. После этого он приблизился к моему брату, разрезал своим кинжалом связывавшие его путы и жестом пригласил его сесть рядом с собой на подушки.

— Я сожалею, чужеземец, — сказал он, — что принял тебя за чудовище; но припиши неисповедимой воле неба случай, отдавший тебя в руки моих братьев именно в час, назначенный для гибели того нечестивца.

Тут брат мой попросил оказать ему единственную милость и позволить немедленно продолжать путь, ибо всякая отсрочка может стать для него гибельной. Атаман осведомился, что за спешное у него дело, и, когда Мустафа все ему рассказал, убедил брата провести эту ночь у него в шатре, ибо и Мустафа и его конь нуждаются в отдыхе; а назавтра он сам покажет ему дорогу, по которой в полтора дня можно доскакать до Бальсоры. Брат мой согласился и мирно проспал до утра в шатре радушного разбойника.

Проснувшись, он увидел, что, кроме него, в шатре никого нет, но перед завесой шатра он услышал голоса, которые, по-видимому, принадлежали хозяину шатра и темнолицему человеку. Он прислушался и, к своему ужасу, услышал, что карлик настойчиво уговаривал атамана убить чужеземца, ибо, если отпустить его на волю, он выдаст их всех.