Читать «Сказания сонного леса. Легенда о варге» онлайн - страница 23

Отряхивает одежду от хвои еловой, в которой он спал, находит оружие рядом с валежником и подзывает коня. Завтракать недосуг. Он и не чувствует голода. Будто вечером накануне попировал он на славу, досыта. Но вчерашний день зыбок, вспоминать, что именно ел и пил – бесполезно, как ни пытайся. Поскорей бы из леса, а ему конца-краю не видно. Еще день, может, два… Солнце показывается над кронами, чтоб сделать еще один круг.

Дни давно перепутались, переплелись и смешались. Счет потерял им – и не заметил… спохватился, опомнился после, да где уже что разберешь… Махнул рукой и просто продолжил путь. Какая разница, что за день, что за месяц, да и год который, не все ли равно? Если все повторяется без конца и начала, если нет разницы между вчера и сегодня, и завтрашний день повторяет вчерашний, пропади они пропадом все!

Может, времени нет вообще? Может, мир сгинул совсем, и остался лишь он, в непонятном и бесконечном, холодном и равнодушном обломке Мидгарда? Времен года не разобрать, да и толку от этого знания малость. Иногда – он чувствует холод. Иногда – ему жарко. Иногда попадает под дождь. Порою – на землю тихо ложится снег. Никаких других неудобств, кроме его собственной, внутренней неприязни к холодной мороси да туману. Неприязни, которую сам себе ничем пояснить не смог.

Понемногу он стал забывать. Сперва – это коснулось недавних событий. Потом из памяти стерлись друзья и родные, оставив по себе лишь смутные образы: мать, отец, братья, сестра… Ни имен, ни лиц, ничего…

А вчера он понял, что имя свое забыл. И теперь у него появилось какое-то да развлечение, перебирать имена, все подряд, в надежде вспомнить свое. Оно ведь должно как-то иначе звучать, по-другому, отличаться от прочих? Наверное. Если очень и очень ему повезет.

И в противоположность однообразной и нудной дороге, на которой все больше вещей, чьи названия стерлись из памяти, – невероятно яркие сны. Там он хищник, матерый и сильный, вышедший на охоту. Крепкие лапы несут, пружиня от мягкой земли, и тело поет в предвкушенье добычи. Добычу – не видит, но чует особым звериным чутьем, даже не в запахе дело, ощущает – всем телом, всеми доступными чувствами. И только уловит – бросается следом за ней, преследует, загоняет до полного изнеможения… Можно и сразу нагнать, прыгнуть, вцепиться в шею. Или в мягкое брюхо. Но тогда все быстро закончится, и совсем не та радость, а просто сытный обед. Ему нравится очень, когда загнанный зверь слабеет, замедляет свой бег, а он, волк, не знает ни устали, ни преград. Быстрый, меткий прыжок, зубы смыкаются, и сам он виснет на шее. Вкус крови во рту, пьяный, соленый… и добыча еще трепещет, когда он вонзает клыки, разрывая пряную, жесткую плоть…

* * *

Приснится ж такое! Ингвар ворчит недовольно, кряхтя, поворачивается на другой бок. В доме, в кои-то веки, тишина да покой, и это не может не радовать. Жена не сопит над ухом, дети не хнычут, старики еще не проснулись. И все б хорошо, кабы не сон, что снится ему частенько, тревожный, муторный, до тошноты. В этом сне – он видит младшего брата, лежащего навзничь, с порезом на шее, и это его, Ингвара, вина, что брат лежит там, бездыханный, белый как полотно.