Читать «Сибирские байки» онлайн - страница 19

Так что общественники, эти полусумасшедшие старички с кучей амбиций, к которым никто серьезно не относится, в тот раз победили. Пожалуй, единственный на моей памяти случай. Не было новой экологической экспертизы. Кинотеатр обанкротился, а перекупившие его дельцы не решились ввязываться в драку. Да еще телевизионщики на каком-то празднике прижали к стенке областного митрополита вопросом: «Угоден ли Богу вертеп разврата на православном кладбище?» Митрополит, видимо, был не в курсе интересов областной администрации и промямлил что-то вроде «Грешно такое».

И вот теперь герой одного из самых громких городских скандалов ехал со мной в одном автобусе. Виктор Андреевич тоже узнал меня, спросил:

— Далеко ли направляетесь?

— В Немецкую пущу.

— Вот как? А нам по пути…

В дороге мы развлекались, сплетничая о чиновничьих перестановках. Самого Березина, как он сам выразился, недавно «ушли на пенсию», так что я мог похвастаться свежими слухами. Уже подходя к лесу, я вспомнил историю с кинотеатром:

— Честно говоря, я тогда поразился вашему мужеству.

— Мне по-другому нельзя, — устало улыбнулся Виктор Андреевич. — У меня договор.

— С кем?

— С союзом леших и кикимор. — Мой собеседник лукаво прищурился: дескать, как я прореагирую на такое заявление? — Очень давно, когда я был младше, чем вы сейчас, я дал клятву, что ни действием, ни бездействием, ни по злому умыслу, ни по недомыслию не буду усугублять вред, наносимый людьми Земле-матушке, а при возможности — буду сокращать его.

— Хм, — я решил проигнорировать «союз леших». — Ну и формулировочка…

— А что?

— Как можно обещать не делать что-то «по недомыслию»? Ведь это — когда чего-то не знаешь?

— Учиться, учиться и еще раз учиться. И еще — головой думать…

С этого мгновения начались чудеса. Правда, я понял это потом.

Августовский лес встретил нас душистой прохладой. Хм… «Встретил прохладой». Вроде расхожее, пустое выражение. А ведь так оно и есть. Пока мы топали по пожелтевшей уже луговине, казалось, что солнечные лучи протыкают меня насквозь. Но стоило очутиться под кронами — словно кондиционер включили. Здесь пахло древесной прелью, грибами, медвяными лесными цветами.

— Люблю я Немецкую пущу, — глубоко вздохнул Виктор Андреевич. — Воздух здесь особенный. И грибов даже в сухое лето — валом. А уж в такое благодатное, как нынешнее…

Действительно, все говорили, что лето выдалось доброе: весь июль то парило, то обрушивались стремительные дожди, и что ни день — по небу плыли радуги. А ягоды на рынке стоили раза в два дешевле, чем в прошлом году.

— Я вообще-то фотографировать собрался, но мама просила чего-нибудь на жарешку привезти…

— Будет вам на жарешку. Я тут такие места знаю — можно ведрами брать.

И мы зашагали по тропинке вглубь пущи. Вообще-то я в лесу не новичок, турклуб многому научил. Но такого я не видел ни разу. Грибы сами выбегали нам под ноги: целые поляны лисичек, словно земля усеяна золотыми монетами; шеренги подберезовиков, плотные, как гномский хирд; боровики-воеводы на пригорках; нестройные толпы разнокалиберных подосиновиков — это пошли в атаку пановские «красные шапки»… Я разрывался на части, не зная, что фотографировать в первую очередь. Деревья определенно позировали мне. Вот липка на полянке, классическая, как в школьном учебнике. Вот согнутая тяжестью ягод облепиха. Вот рясная черемуха — ягод столько, что среди них не видно возящихся в ветвях черноголовых пичуг. Вот дуб: в развилке — огромное, метра два в диаметре, гнездо, и из него блестят чьи-то любопытные глаза. Да еще Виктор Андреевич то и дело показывал мне те вещи, которые я, может быть, сам бы и не заметил: