Читать «Семнадцать космических зорь» онлайн - страница 18

Мы шли на аэродром, и прийти домой ведомому без ведущего значило опозорить себя... Когда и куда он делся?.. Где его искать?

Положил «ЯК» на крыло. Осмотрелся слева. Пусто. Переложил самолет в правый крен. Тоже пусто. «Что за наваждение?..»— ругнулся я и тут же смолк: где-то вдали, на горизонте я увидел крохотный силуэт самолета Максимова. Когда он успел заметить, что я не слежу за ним, когда успел прибавить обороты и уйти так далеко, я так и не понял, да и на размышления не оставалось времени. С пикированием, на предельной скорости, догнал Максимова, пристроился к его крылу и вслед за ним пошел на посадку.

На стоянке, сняв шлемофон и парашют, спросил инструктора:

— Что случилось?..

— Все нормально. Раз догнал — никаких замечаний нет...

В следующий полет он устроил более серьезное и неожиданное испытание. Мы опять шли в паре. Впереди слева, в нескольких метрах от меня, спокойный, как будто влитой в воздух, плыл его «ЯК». И вдруг он дал большой крен вправо. Мне показалось, что сейчас произойдет страшное: наши самолеты столкнутся, ибо за таким креном последует вираж и я врежусь в ведущего.

Резко дал ручку от себя, ушел вниз метров на двадцать и так, внизу, не выпуская из вида Максимова, продолжал лететь рядом. Вот он выровнял и снова пошел нормально. Я тут же пристроился к нему. Не успел я пережить первое волнение, как ведущий снова дал резкий крен...

И снова я кинулся вниз и снова, через минуту, когда он выровнялся, пристроился к его крылу...

— Что случилось? — спросил я по радио. — У вас заело управление?

— Все в порядке. Никаких замечаний нет...

Вылет на реактивном «МИГе» запомнился на всю жизнь. Вывозил меня командир звена майор Владимир Иванович Гуменников — очень строгий командир и принципиальный человек. В какое бы время ни назначили полеты, он всегда являлся к нам чисто выбритым, отутюженным и свежим и очень сердился, если кто-нибудь из летчиков приходил утром со щетиной на щеках или в помятой гимнастерке.

— Военный человек должен быть аккуратным всегда, а летчик — тем более, — часто повторял он нам. — На «МИГе» некогда будет доделывать то, что не успел сделать на земле...

Сам он успевал многое сделать и в небе и на земле. В нашей части не было лучше летчика-перехватчика, чем он, никто точнее его не стрелял по наземным и воздушным целям, его хвалили часто и много, говорили о нем, как о настоящем мастере.

Вот с ним-то мне и предстояло впервые вылететь на реактивном самолете.

— Будете делать все сами, я — только контролирую.

Когда наш маленький и поджарый, словно слитый из металла и скорости, самолет вырулил на взлетную полосу, я прибавил обороты двигателю. Я привык к «ЯКам», привык к тому, что на них перед взлетом надо бежать чуть ли не минуту, а здесь и не заметил даже, как «МИГ» оторвался от бетона. Пока убирал шасси, высота «подскочила» на пятьсот метров, а по инструкции уже на двухстах надо было делать разворот. Не успел я выполнить первый разворот — время делать второй, третий... Вот впереди до самого горизонта протянулась полоса. Нужно выпускать шасси, садиться. Я даже вспотел от напряжения. Казалось, что все это длится слишком долго, а на самом деле—14 секунд. На мой вопрос: «Как слетал?» — инструктор ответил: