Читать «Сборник " Песня, зовущая домой"» онлайн - страница 118
Дорис Смит
Я продержала Руфь в постели до вечера понедельника. К тому времени ее температура уже сутки была нормальной, и я позволила ей встать к чаю. Что бы у нее ни было, она исцелилась почти чудесным образом. Колин однажды сказал, что ее ничто не могло коснуться. Наверное, он был прав.
В канун Рождества (вечером мы встречали Колина) она и Йен уже не в силах были сдерживаться.
— Папе понравится елка? — (Елка мерцала в одном из высоких окон.) — Понравятся папе мои новые занавески?
Йен внес свой вклад:
— Папа может не узнать меня в этом пальто. — У него было новое полупальто с меховым воротником, в котором он выглядел просто шикарно.
Да, думала я, сама торопливо надевая темно-зеленые рейтузы и пальто в яркую сине-лилово-зеленую клетку, никто не мог бы меня обвинить в том, что мои подопечные плохо выглядят. Я вдруг запела песню, которая последние несколько недель не выходила у меня из головы:
Пусть будет мой Колин здоров и доволен,
Мне нечего больше желать.
Дай, Господи, силы, чтоб быть его милой,
Его у причала встречать.
— Это про папу? — спросил Йен, делая круглые глаза. — Я этого раньше не слышал.
Они не узнали эту вступительную мелодию Колина, и никогда раньше их не брали его встречать при возвращении с гастролей.
Новый с иголочки аэропорт, в котором солнце играло на глади внутреннего бассейна, на огромных табло и черно-оранжевых указателях, совершенно вскружил им головы. К их полному удовлетворению, было объявлено о получасовой задержке рейса Колина.
— Ну и пусть. Мне здесь нравится, — объявил уже совершенно освоившийся Йен. — Дебора, сходим к табло посмотреть, что там изменилось? Сходим? — Он пока еще не называл меня мамой, и было бы нелепо из-за этого падать духом. Поразительным оказалось то, что Руфь называла, и так естественно, как будто делала это от рождения.
В песне этот другой Колин приплывал домой, и его жена, накинув платок, бежала к гавани. Я же просто сидела в ресторане самообслуживания с пурпурными шторами и лампами дневного света и жевала вафлю, раздумывая, обольется Йен кофе из переполненной чашки или нет. Но по существу между нами не было разницы. В моем сердце эхом повторялись ее слова:
Увижу ли снова его лицо,
Услышу ль его слова?
И Колина двадцатого века тоже ждали «его домашние», во всяком случае те двое, что были для него дороже всего на свете, и та, которую его принципы накрепко связали с ними.
Если бы только всего-навсего на момент встречи можно было вернуться в восемнадцатый век, чтобы не успел корабль причалить, как Колин спрыгнул бы на берег и я бросилась в его объятия.
— «Бритиш Эруэйз» объявляет прибытие рейса номер…
Вскочивший на ноги Йен успешно заглушил номер рейса, но «из Лондона» нам удалось расслышать.
