Читать «Санкт-Петербургские вечера» онлайн - страница 22

Граф. Всем сердцем принимаю я это правило пользы, общее для всех людей, однако у нас — у меня и у вас, г-н кавалер, — есть еще одно подобное правило, хранящее нас от всякого заблуждения, — правило авторитета. Пусть другие говорят и пишут что им угодно: отцы наши бросили якорь, так будем же крепко за него держаться и не станем страшиться иллюминатов больше, чем безбожников. Впрочем, оставляя в стороне все то, что можно счесть в нашей беседе предположительным, я вправе выставить в качестве неопровержимого принципа следующее: моральные пороки способны увеличить число и тяжесть болезней до пределов, которые невозможно указать, и обратно — столь же невозможно установить, до какой степени добродетель в силах ограничить отвратительное господство физического зла.¹⁰

Поскольку данное положение не допускает сомнений в своей истинности, то его одного вполне достаточно для оправдания путей Промысла, в том числе и в земной жизни, — тем более если присоединить к этим соображениям сказанное нами о человеческом правосудии. Ведь было доказано — причем без обращения к чисто рациональным и даже религиозным аргументам, — что с этих двух точек зрения преимущества, выпадающие на долю добродетели, неисчислимы. Не угодно ли вам теперь выйти за пределы земного порядка вещей?

Кавалер. Мне уже так тоскливо на земле, что я не стану возражать, если вы, г-н граф, сделаете одолжение и перенесете меня чуточку выше. И если...

Сенатор. А вот я решительно против того, чтобы отправляться в путешествие сегодня же. Удовольствия разговора обольщают нас, а светлая пора обманывает — между тем уже било полночь. Давайте же отправимся спать, доверившись нашим часам, а завтра соберемся точно к условленному сроку.

Граф. Вы правы: в это время года люди нашего возраста должны сами предписывать себе условную ночь, чтобы мирно спать, подобно тому, как зимою им следует устраивать искусственный день, чтобы трудиться. А что до г-на кавалера, то ничто ему сейчас не мешает оставить своих степенных друзей и отправиться в какое-нибудь хорошее общество. Он, без сомнения, найдет не один дом, где еще не садились за стол.

Кавалер. Я воспользуюсь вашим советом, но при одном условии: вы должны отдать мне справедливость и поверить, что я вовсе не убежден, будто в этом хорошем обществе получу больше удовольствия, чем здесь. Но пока мы еще не расстались, скажите, не распределяются ли добро и зло в мире примерно так же, как день и ночь? Сегодня мы зажигаем свечи лишь для вида — через полгода мы почти перестанем их тушить. А в Кито их зажигают и гасят каждый день в один и тот же час. Заключенные между этими двумя пределами, дни и ночи в неизменном порядке растут и убывают от полюса к экватору и, соответственно, от экватора к полюсу; но в конце года они получают свое — ив итоге у человека оказывается четыре тысячи триста восемьдесят часов дня и столько же часов ночи. Что вы на это скажете, г-н граф?