Читать «Самая страшная книга 2020 (антология, )» онлайн - страница 317

Прокл перекрестился размашисто.

– Истинной веры держитесь? – ахнул Михайла.

– Древлеправославные мы, – горделиво откликнулся Прокл.

– От дела! – Михайла бросил веревку и перекрестился двуперстием. – Ты глянь, Куприян!

У Матвейки подкосились ноги. Куда ни плюнь, всюду еретики, пристают, как репьи к бродячему псу! Да что же это такое?

– Бежим от Антихриста, – пояснил Прокл. – Ищем землю обетованную, подальше от никонских собак и новых порядков срамных.

– И правильно, браты! – Куприян опустил пистоль. – Мы вон давно утекли и красиво живем.

– Станица рядом?

– Выше бери, – подбоченился Куприян. – Орда! Хан Гирей за Кубанью землицу нам в вечное владение дал, отныне служим ему. С ногайским мурзой в набег и пришли.

– С татарами? – удивился Прокл.

– Татары нам братья, – пояснил Михайла. – Враг у нас общий – Москва и антихрист Петрушка. Булавинский бунт не забыли? Славно погуляли тогда, покуражились, всласть перевешали царских подпевашек и холуев. А как разгромили нас, пришлось уходить с женками и детьми. Петруша, ненавистью к православной вере кипя, нас бы ни в жисть не простил. Отныне на москалей у нас ого какой зуб. В энтот раз славно русаков пощипали, долго кровью будут харкать.

Матвейку трясло. Как это, казаки вместе с нехристями татарскими на Русскую землю разбоем пришли? Истинно, еретики-раскольники, враги лютые, ненавистью и злобой кипящие. Жаль, не перебили их всех в свое время, не срубили гадине ядовитой башку.

– Ты прости меня, паря, – обратился Михайла к Матвейке. – Сгоряча саданул, не признал за свово.

Матвейка растерялся.

– Никонский выродок он, – пояснил Прокл. – С собой ведем, хотели туркам продать.

– А я и смотрю – рожа мерзкая, – Михайла замахнулся рукояткой нагайки, но не ударил. – Повезло вам с нами, татарский разъезд бы мигом в лоскуты порубал. Орда близко, три загона возле Черного ручья собрались, полтыщи татар, нас, некрасовцев, сотня, да полону несчитано. До утра будем поджидать остальных.

– Спаси Господи! До своих добрались! – Прокл, униженно кланяясь, ткнулся лицом в гриву Куприянова коня. – Уже и не чаялись.

Матвейка часто, с присвистом задышал. Сволочи! Так и знал, никаких родных они спасать не идут! Татарам продались, суки! А может, и вовсе лазутчики…

Михайла наклонился за оружием, и тут до того безучастный Савва прыгнул мягко и плавно, словно огромная кошка, выхватил из рукава нож и без замаха вонзил лезвие казаку в левый бок. Прокл резко дернул Куприяна за ногу, вырвал из седла, шмякнул о землю, вбил колено в лицо и вызверился на обмершего Матвейку:

– Коней держи, дура!

Михайла сучил ногами в расплывающейся кровавой луже, Куприяна поставили на колени, и Прокл ласково попросил:

– Отвечай, соколик, далече ли до Черного ручья, кто у вас атаман и есть ли заветное слово, чтобы разъезды пройти?

Куприян выхаркал багровые сгустки и осколки зубов и прохрипел:

– Хера я вам расскажу! Иуды, будьте вы прокляты!

– Железом надо прижечь, – задумчиво сказал Савва.

– Жги, мразь, пытай, – Куприян выкатил бешеные глаза. – Мне боль, что ласковая жена.

– Много знаешь о боли? – Савва медленно стащил кафтан. Матвейку качнуло. Спина раскольника бугрилась вздутыми синими шрамами заживших и свежих, с треснувшей коркой, сочащихся гноем рубцов. Следы плетки или бича. На груди и животе цвели кошмарные бутоны ожогов, плоть сморщилась и усохла. Глаза Саввы застыли. – Я покажу тебе настоящую боль.