Читать «Самая страшная книга 2020 (антология, )» онлайн - страница 245

– Времени нет. Работа.

– Хрень собачья! – отрезал Саныч. – Какая б работа не была, бабу всегда завести можно.

– Не хочу я никого заводить. Да и была уже. Ушла.

– Из-за ментовки твоей?

– Из-за характера.

Старик понимающе хмыкнул.

– Нежностей не хватило?

– Ага.

– Это ты, конечно, дал маху. С бабами нежным надо быть, как с детьми. Бить иногда можно, но тоже нежно. Любя, так сказать.

– Отстал ты от жизни, Саныч. Женщин теперь не бьют.

– С чего это?

– С того. Мир так устроен.

– Рассказывай мне, ага. Мужиков, значит, бить можно, а жену свою нет? Ага, будет он мне… Как же… Чего ты на печку все смотришь?

– Ничего. Жарко просто.

Я положил сало на хлеб и принялся жевать бутерброд. Затем спросил у старика:

– А с твоей что стало?

– Что-что. Лет десять почти, как отдыхает в могилке. – Саныч задумался на мгновение, а потом улыбнулся. – Видать, ей это… Тоже нежностей не хватило, начальник.

Он растянул рот в улыбке, обнажив желтые зубы, и засмеялся над собственной топорной шуткой. От его сиплого смеха я невольно улыбнулся. Мы выпили со стариком еще по одной. Затем перекусили немного и налили по третьей.

– А пацаны твои, смотрю, не такие благородные, – вспомнил Саныч. – Мамашу вон знатно воспитали.

– Не напоминай, – поморщился я.

– Да ладно. В больничке подлечится. Тем более, может, и за дело, кто его знает?

– Все равно. Не хочу об этом говорить. Давай лучше выпьем.

Я попытался отогнать воспоминания, но в голове сам собой всплыл тот вечер.

Это случилось на третьи сутки нашего пребывания в Ярках.

Дождь накрапывал до самого вечера, и грунтовки превратились в грязное месиво.

Еще на подходе к сельсовету я услышал стоны и знакомые голоса. В одном из окон бревенчатого здания горел свет, шторы были задернуты. Поднявшись на крыльцо, я дернул дверь несколько раз и понял, что заперто изнутри. Мобильники в Ярках почти не ловили, поэтому позвонить Максу я не мог. В итоге, пока я стоял перед закрытыми дверьми и думал, как попасть внутрь, из сельсовета вновь раздался стон, а за ним маты и грохот.

Плюнув на приличия, я выломал хлипкие петли и вошел внутрь.

Мать пропавшей Насти сидела посреди кабинета, привязанная к стулу телефонным шнуром. Левый глаз ее совершенно заплыл и напоминал надорванный вареник. По грязным следам на одежде я понял, что женщину пинали по ногам.

– Что вы, сукины дети, здесь устроили?

Эдик посмотрел на меня спокойно, даже чуть презрительно, потирая кулак.

– Работаем мы, не видно, что ли?

– Какого хрена? Я же сказал…

– Миша, – перебил меня Макс, куривший в углу, – не кипятись. Пойдем выйдем, переговорим.

Мне хотелось их пристрелить. Обоих. Выдохнув, я плюнул на пол и указал взглядом в сторону женщины.

– Бабу развяжите!

– Конечно, – кивнул опер. – Эдик, заканчивай беседу.

Тот состроил недовольную гримасу, но кивнул. Достал нож, чтобы перерезать провод.

– Пойдем, Миш. Пойдем, покурим.

Макс вывел меня за плечо из сельсовета.

– Да убери ты, на хрен, свои грабли!

– Конечно-конечно. Ты только успокойся.

Мы остановились на крыльце, спрятавшись под козырьком от надоедливого дождя. Опер достал пачку сигарет и протянул мне. Я взял одну, но прикурить не смог. Ладони дрожали.