Читать «Российская империя в цвете. Места России. Фотограф Сергей Михайлович Прокудин-Горский» онлайн - страница 67
Андрей Олегович Кокорев
Фрески, украшающие Владимирский Успенский собор, открыты в 1882 году, а реставрация их началась с 1884 года. По летописям собор был неоднократно украшаем живописью при великих князьях, но затем эта живопись внутри собора была восстановлена в 1408 году знаменитым иконописцем Андреем Рублевым. Знатоки древнерусского искусства относят большинство открытых в соборе фресковых изображений к началу XV века. Особенно хорошо сохранились древние фрески под хорами и на западной стене, изображающие картину Страшного суда».
Тем временем В. Т. Георгиевский знакомит своих читателей еще с одним уникальным объектом истории и культуры:
«Рядом почти с Успенским собором находится другой замечательный памятник русской старины –
Дмитриевский собор резко выделяется своим наружным видом среди окружающих его зданий и храмов. Это простое, но в то же время прекрасное произведение древней архитектуры, невольно останавливает взоры каждого, поражая своей строгой гармонией архитектурных линий, богатством, разнообразием и оригинальностью наружных украшений. Построенный на великокняжеском дворе, Дмитриевский собор был окружен дворцовыми постройками, но от них не осталось и следа, и собор сохранил только древние стены со всеми наружными украшениями. Все здание сложено из белого известкового камня, привезенного из Волжской Болгарии. Собор имеет вид правильного четырехугольника, продолговатые стороны которого обращены к северу и к югу. Восточная сторона алтаря выступает тремя полукружиями, из которых среднее больше других. <…>
Все стены на наружных впадинах между колонками, начиная от пояса до кровли, и самый трибун были испещрены особыми украшениями, состоящими из рельефно высеченных на камнях фигур святых, различных трав, птиц и животных, почти исключительно фантастических. Распределение этих украшений и фигур в основных своих чертах одинаково на всех трех стенах, в особенности в верхних впадинах. Главная и центральная фигура представляет юного святого, сидящего на богато убранном престоле с короною на голове и нимбом. Эта фигура повторена в центре средней впадины на всех трех сторонах собора. Ему предстоят ангелы (в западной стене), к нему же с небес устремляются в быстром полете птицы, к подножию трона идут с трепетом львы и страшные грифы, под ним пышно распускаются декоративные растения. Долгое время смысл этих украшений был недоступен исследователям; одни видели в этом святом пророка Давида, другие Господа, которого „хвалит всякое дыхание“, и лишь в последнее время академик Кондаков дал верное, самое близкое к истине, объяснение смысла этих барельефов. В этом юном святом Кондаков видит царя Соломона, а во всем окружающем его – прославление его премудрости, и всю эту фантастическую композицию он считает скульптурной параллелью к древнему стиху о „Голубиной книге“. Эта „голубиная премудрость“ представляет мир не простой, не реальный, всем известный, но мир премудрости Божией, открывающейся Божеским просвещением, книжным мудрым научением, которое говорит нам о всем явном и сокровенном, реальном и чудесном, простом и волшебном, как оно открывается писанием. И этот смысл орнаментации Дмитриевского собора был в общих своих чертах понятен для современника. Отдельные сцены – Крещение, поклонение волхвов, едущие на конях цари, наконец, миф об Александре Македонском, возносящемся на небеса на грифонах, – все были так же близки по смыслу молебщикам-современникам, равно как и фантастические травы, звери и птицы».
