Читать «Ромейское царство. Книга для чтения по истории Византии. Часть 2» онлайн - страница 477

65. Повелеваем не употреблять на будущее время костров, возжигаемых некоторыми перед своими эргастириями и домами на новолуние, через которые некоторые отваживаются перепрыгивать по какому-то древнему обычаю. Кто сделает что-нибудь такое, тот, если он клирик, пусть будет извержен, а если мирянин, пусть будет отлучен [от Церкви].

66. Начиная от святого дня воскресения Христа Бога нашего до нового воскресения в течение целой недели верные должны неопустительно проводить свободное время в святых церквах, увеселяясь псалмами, гимнами и песнями духовными и празднуя в честь Христа, внимая чтению Божественных Писаний и вкушая Святые Таинства, ибо таким образом мы воскреснем и вознесемся вместе с Христом. Поэтому в указанные дни [воскресенья] ни в коем случае не производится конского ристания и другого народного зрелища.

«Ромейская история» Никифора Григоры (ок. 1293–1361 гг.) о странствующих акробатах.

В то время в Константинополь зашли люди, знавшие чудесное искусство. Они вышли первоначально из Египта и по пути, в Аравии, Персии, Армении и Грузии, показывали свое искусство. Все, что они делали, было необычайно и чудесно; впрочем, это не было диавольским наваждением, а было делом естественным, плодом долговременного упражнения. Не распространяясь слишком, мы расскажем о некоторых действиях. Например, взяв две или три корабельных мачты и поставив их вертикально к земле, акробаты укрепили их нетолстыми канатами, так что они не могли наклоняться ни на ту, ни на другую сторону. Потом от вершины одной мачты натягивали веревку и ею обвивали одну из мачт снизу до верху, чрез что образовывали некоторого рода вьющиеся ступеньки, по которым можно было всходить. Всходя по ним, один становился на самой вершине мачты то на одной ноге, то на другой, то, поднимая обе ноги вверх, а головой упирался в вершину мачты; потом, сделав неожиданный прыжок, одной рукой крепко хватался за веревку и цеплялся за нее, после чего быстро и безостановочно начинал вертеться и кружиться колесом. Затем вместо рук, уцепившись за веревку голенью и повисши головою вниз, снова начинал вертеться и кружиться. Потом, встав прямо посредине веревки и взяв лук и стрелы, стрелял в цель, поставленную очень далеко, и стрелял так метко, как не мог бы другой, стоя на земле. Сверх того, зажмурив глаза и взяв на плечи мальчика, он совершал по веревке воздушное путешествия от одной мачты до другой. Вот что делал один. А другой, поднявшись на лошадь, погонял ее и на полной рыси стоял прямо то на спине, то на гриве, постоянно и смело перебирая ногами, принимая вид летящей птицы. Иногда он вдруг соскакивал с бегущей лошади, хватался за ее хвост и неожиданно опять появлялся на седле. Или опускался с одной стороны седла и, обогнув брюхо лошади, легко поднимался на нее уже с другой стороны и снова ехал. Занимаясь такими фокусами, он не переставал подгонять коня бегом. Такие чудеса делал второй. Третий, поставив на голову палку длинною в локоть, а на верхний конец ее полный сосуд воды, ходил так, что сосуд долго оставался неподвижным. Один ставил на голову свою длинное копье, снизу до верху обвитое веревкой, образовавшей выступы, за которые мальчик ухватывался руками и ногами и, поочередно передвигая их, в короткое время достигал самой верхушки копья, с которой и спускался вниз. В то же самое время, имевший на голове копье, безостановочно прохаживался взад и вперед. Другой бросал вверх стеклянный шар и потом ловил его или мизинцем, или локтями, или другим каким способом. Такие фокусы не всегда сходили с рук счастливо и без вредных последствий, нередко, обрываясь, эти люди ушибались до смерти. Из отечества их отправилось больше сорока человек, а достигло Романии в добром здравии меньше двадцати. Несмотря, однако же, на это, они, собирая со зрителей большие деньги, продолжали ходить всюду как для прибыли, так и для того, чтобы показать свое искусство, и обошли почти всю икумену.