Читать «Роза (пер. Ганзен)» онлайн - страница 41

— Н-да, — отозвался Свенъ Дозорный, пуская дымъ изъ трубки.

— Одно я скажу тебѣ, Свенъ Дозорный; слѣдовало бы тебѣ поберечь жену; очень ей нужно вѣчно растирать его.

— Развѣ? Нѣтъ, ужъ пусть она, какъ сама хочетъ, — отвѣтилъ Свенъ Дозорный, выбивая носогрѣйку.

— Ну-ну, хорошо, — сказалъ тогда Гартвигсенъ, которому, видно, стало жаль своего шкипера. — Только вотъ она все бросаетъ ребенка. Впрочемъ, можетъ быть, тутъ и нѣтъ ничего такого; пожалуй, она просто такъ, изъ жалости къ ближнему, что ли.

Но Гартвигсенъ не все сказалъ, и когда мы шли съ нимъ вмѣстѣ къ его дому, прибавилъ:

— Видно, придется мнѣ взяться за моего компаньона. Кромѣ меня некому. Онъ забираетъ съ собою въ ванну то одну, а то и двухъ, и не думайте, что имъ больно много приходится растирать его. Нѣтъ, онъ совсѣмъ бѣшеный, такъ и хватаетъ ихъ. Я знать этого больше не хочу.

Я уже давно не видѣлъ Розы и обрадовался, заставъ ее свѣжей и бодрой. Какъ и всегда бывало въ послѣднее время, Гартвигсенъ скоро вышелъ и оставилъ насъ вдвоемъ. Роза бесѣдовала оживленнѣе прежняго и была вообще спокойнѣе.

— Спасибо; день прошелъ, и слава Богу! — отвѣтила она на мой вопросъ, какъ она поживаетъ. — А вамъ хорошо живется въ Сирилундѣ? Я давненько тамъ не была. Какъ Эдварда?

— Лучшей госпожи мнѣ и желать нельзя. И дѣти чудесныя.

— А вы страсть какъ выросли за лѣто, — сказала она мнѣ.

Я даже покраснѣлъ, такъ я обрадовался и возгордился, что она это сказала; поскорѣе отвернулся и сталъ глядѣть въ окно.

— Какъ эти два самца вѣчно на чеку одинъ противъ другого, — проговорилъ я.

— Голуби? Они развѣ еще не спятъ?

— Гартвигсенъ кормитъ ихъ. Эти двое терпѣть не могутъ другъ друга; такъ и вертятся волчками.

Роза тоже подошла къ окну взглянуть. При этомъ она стала совсѣмъ близко ко мнѣ. Вся она дышала какою-то ласковою, нѣжною женственностью и преспокойно перегнулась надо мной, чтобы поглядѣть хорошенько, упираясь рукой о подоконникъ. Рука была крупная, красивая. Мнѣ сдавалось, что она не все время глядитъ въ окно, но скользитъ взглядомъ и по моей головѣ, затылку и шеѣ. Я ощущалъ ея дыханіе. Ахъ, мнѣ, пожалуй, слѣдовало отодвинуться немножко, чтобы дать ей мѣсто, но мнѣ было такъ пріятно.

— Они ревнуютъ другъ къ другу, — сказалъ я про голубей. И что такое сказалъ я еще? Пожалуй, ничего больше, но въ ушахъ у меня звенѣло, словно я говорилъ долго, долго.

Роза слегка оттолкнулась рукою отъ подоконника, какъ будто отталкивая лодку отъ берега, и обдала меня своимъ долгимъ, чудеснымъ взглядомъ. Вѣрно, у меня голосъ дрожалъ, и я выдалъ себя.

— Да, ревность, пожалуй, вещь хорошая, — сказала она мягко, — и, вѣрно, она неразлучна съ любовью; какъ знать.

— Навѣрно, такъ.

— Но любовь едва-ли можетъ питаться одной ревностью. По крайней мѣрѣ, долго не можетъ.

— Нѣтъ, нѣтъ!

Меня охватила при ея словахъ несказанная радость: ревность свела ее съ хозяиномъ этого дома, но она больше не любила его! Меня же она увидѣла сегодня въ новомъ свѣтѣ: я выросъ, возмужалъ; ей не противно было смотрѣть на мой затылокъ и шею, она дышала мнѣ на волосы.