Читать «Рождество в Ноттингеме» онлайн - страница 143

Было около двух часов дня, и Пат решила сначала пообедать в известном кафе «Ландольт», расположенном напротив университета и манившем своими широкими зеркальными рамами, врезанными в темно‑золотистую оправу стен.

Что скажет она Руфи сегодня, снова придя просить? И просить уже не о мертвом — о живом. А старуха может ревниво хранить секрет… Впрочем, ее может вообще не быть в данный момент на месте. В конце концов, все это может оказаться какой‑нибудь врачебной тайной, раскрывать которую ей, приезжей американке, никто не станет. Для храбрости Пат заказала себе двойной дайкири и, выпив его залпом под удивленные взгляды церемонной пожилой пары за соседним столиком, решительным шагом вышла из кафе.

Но профессор Руфь Вирц находилась здесь, в университете. Сейчас она вела заседание ученого совета, и Пат попросили подождать в приемной. Сев в низкое кресло, отчего колени ее ушли высоко вверх, она порадовалась, что сообразила надеть в дорогу не любимые ею джинсы, а дорогую обувь и строгий костюм. Маленькая приемная, несмотря на свои размеры, поразила Пат неким аристократизмом, причем аристократизмом старинным и женским, тем, который дается с рождения, а не прививается образованием и деньгами: никаких украшательств, темная, тисненая кожа, махогани и светлым акцентом — старое мейсенское блюдо для визиток. Пат машинально перебирала твердые глянцевитые карточки, как вдруг среди них мелькнула четвертушка все того же листочка в клетку. И она не смогла удержаться при виде этих наивных округлых букв…

«Руфь, я приехал, мне очень надо тебя увидеть. Милош».

В глазах Пат потемнело. Он здесь, он, может быть, совсем рядом, в каком‑нибудь университетском садике или бистро… Возможно, через несколько минут она снова увидит его и, наплевав на все и всех, обовьет руками его руки, прижмется ногами к его длинным мускулистым ногам… Тягучая истома стала медленно подниматься в ней, причиняя почти физическую боль…

— Вы ко мне? — Густой, богатый голос возвращал ее к реальности.

Пат вскинула голову и, пожалуй, первый раз в жизни поразилась красоте старости. Руфь стояла на пороге приемной в длинном, но открывавшем сухие породистые лодыжки, платье, которое разрезала сверху вниз, как зияющая рана, узкая серебристо‑пурпурная полоса. Почти совсем седые тонкие волосы пышной короной обрамляли узкое лицо цвета старого пергамента с полуприкрытыми тяжелыми глазами. Лишь на мгновение блеснули они сталью при виде Пат, и темные губы раздвинулись в холодной улыбке.