Читать «Роддом, или Поздняя беременность. Кадры 27-37» онлайн - страница 75

– Родилась при Брежневе. И в школу при Брежневе пошла. И гонки на лафетах отсмотрела уже в комсомольском возрасте, но благодарю за комплимент. В любом случае, об ужасах абортов при Сталине я не могу говорить как акушер-гинеколог.

– Наша ЦА всё равно не умеет считать. Наша ЦА вообще стоит жопой к телевизору и моет посуду. Ей важно, чтобы с экрана проникновенно…

– Да кто она такая, ваша ЦА? – перебила корреспондента Мальцева. – Централизованное Агентство? Царица Анэнцефалов?

– А кто такие анэнцефалы? – заинтересовано уточнил корреспондент.

После чего они хохотали минут пять. Корреспондент Дмитрий оказался не только обаятельным и умным, но и весьма образованным парнем. И признался, что по ночам читает томик Ницше. И детскую энциклопедию советских годов издания. Но ЦА…

– ЦА – это целевая аудитория, Татьяна Георгиевна. И подавляющее большинство креаклов считает ЦА быдлогопниками…

– А-а-а!!! – завопила Мальцева так, что дремлющий у камеры оператор проснулся.

Дело было в ресторане-клубе «Кино» – и услышавший вопль Мальцевой бармен, руководствуясь каким-то своим, присущим только барменам и официантам чутьём, принёс Татьяне Георгиевне стакан виски. Приняв его, она мужественно рассказала всё, что знала об ужасах абортов в сталинской России. В которой они, к слову, были запрещены.

– К женщине относились как к мясу, так? – подбадривал Татьяну Георгиевну корреспондент Дмитрий. – Аборт выполнялся без наркоза, после аборта её кидали в общую палату, ведь правильно, ведь верно? – угодливо заглядывал в глаза корреспондент Дмитрий.

– Да. И кормили её исключительно варёной кукурузой, – вполне серьёзно отвечала Мальцева. – Или, подождите, кукурузу разрешили уже при Хрущёве. А до этого женщин кормили только чёрной икрой. И не давали воды. Вот такие ужасы абортов были в сталинской России, в которой аборты, говоря по правде, были запрещены. Ну а при Брежневе вообще всем кабздец настал. Понастроили женских консультаций, медико-санитарных частей, врачей везде понапихали по разнарядке, акушеров-гинекологов, анестезиологов, чтобы любая дура, не отходя от горячего цеха, могла не изуродовать и не покалечить себя, а получить квалифицированную и специализированную медицинскую помощь. Но кормили всё равно плохо, говёным свежим хлебом, паскудным сливочным маслом, отвратительной манной кашей, насильно вливали горячий чай, не считаясь с желанием тут же, после аборта, сорваться и нестись домой, стирать, выбивать ковры…

Тут уже корреспондента Дмитрия сорвало с катушек. Зато он подарил Татьяне Георгиевне полную версию записанной фильмы со словами:

– Мы-то уж думали, наше гонево прикроют, но серия с вами взяла такой высокий рейтинг, что её уже четыре раза крутили. И проект продолжается. ЦА в восторге. Вы же ещё раз у нас сниметесь?

Татьяна Георгиевна диск в подарок приняла, но клятвенно заверила Дмитрия, что больше никогда! Самое ужасное было то, что Татьяну Георгиевну стали узнавать на кассах в супермаркетах, и даже тот узбек, у которого она постоянно закупала сухофрукты чуть не в промышленных масштабах, сообщил ей, что всё его семейство – на родине – смотрело фильм с участием Татьяны Георгиевны. В роддом стали приходить из других районов, чтобы «рожать у той докторши, что рассказывала по телевизору про ужасных советских врачей».